30. 08. 2010
В этом посте я намерен обратиться к тревожным реакциям в отношении исламского культурного центра, который планируют построить рядом с местом расположения Мирового Торгового Центра. Гнев и «исламофобия», которые возникли из-за плана постройки центра, являются прямым вызовом идеалам, которые теоретически Америка как нация представляет. То, что некоторые нью-йоркцы участвуют в протестах и проявлениях нетерпимости, выглядит провинциальным и скучным, принимая во внимание тот факт, что они живут в международном городе, который является домом для людей из стран всего мира, в свою очередь представляющих и практикующих обширный спектр разнообразных мировых вер. Нет нужды говорить о том, что эти напряжённые реакции, по-видимому, основываются на страхе различия или страхе неизвестного.
Несмотря на мои собственные чувства относительно этой проблемы, я подумал, что это — удачное время для того, чтобы поделиться изображением, которое я сфотографировал на выставке индийского суфийского искусства под названием «Свет Суфиев: Мистические Искусства Ислама» (Light of the Sufis: The Mystical Arts of Islam), которая проходила в Бруклинском Музее Искусств (Brooklyn Museum of Art) с июня по сентябрь 2009 года.
Картинка изображает трёх суфиев-нищих и одного буддийского йогина (практикующего то, что, как я предполагаю, является йогой стадии завершения Ваджраяны, основываясь на его асане и использовании им пояса для медитации). Хотя выставка предоставила мало информации относительно сюжета изображения, в тот момент, когда я увидел дородного йогина, я уверился, что здесь случилось некоторого рода межрелигиозное взаимодействие.
Я привёз это изображение с собой в Индию для того, чтобы показать его Гьялцаб Ринпоче, поскольку он страстно интересовался историей, особенно относящейся к взаимодействию буддизма и ислама. Согласно большей части источников Ваджраяна (тантрический буддизм) появилась где-то в долине Сват (Swat valley) в северном Пакистане или вблизи неё. Другие части Пакистана, Афганистан и северная Центральная Азия в значительной степени фигурируют как области развития и распостранения тантрического буддизма. Многие великие буддийские учителя бывали в этом регионе, обычно его называют Уддияной. Эти знаменитые личности включают махасиддхов Тилопу и Камбалу, а в более близком к нам времени Оргьен Ринчен Пал (1230-1309), который принёс в Тибет уникальную систему медитации, основанную на Калачакра-тантре. Также о Падмасамбхаве (Гуру Ринпоче) говорится, что он родился где-то в долине Сват, в той же самой долине, которая в прошлом году увидела ужасное разорение в связи с войной в Афганистане.
Статуя бодхисаттвы из Афганистана
В ответ на фотографию изображения, которую я принёс, Гьялцаб Ринпоче рассказал мне историю буддийского учителя, который был описан в историческом трактате, автором которого является Гендун Чопхел. Был однажды йогин (Ринпоче не назвал его имени), который странствовал по территории Афганистана и части того, что сейчас является Ираном, и спустя некоторое время начал учить. Согласно Ринпоче, этот чрезвычайно реализованный учитель заменил буддийские философские термины, такие как дхармакайя и природа ума, на аллах, когда он подумал об этом, как о средстве для привлечения слушателей. Воодушевлённость и глубина его учений были со временем признаны старейшим суфийским учителем, который назвал этого буддиста своим преемником. Когда старейший учитель умер, этот буддийский учитель взял на себя обучение суфийского братства, и когда он в свою очередь умер, в конечном счёте он был признан великим мусульманским святым. По-видимому, привязанность к буддийской Дхарме или исламской Дхарме не являлась проблемой для этого великого и ныне, к сожалению, относительно забытого учителя; игра видимости была средством для выражения чего-то находящегося за пределами любого особенного культурного ориентира.
Я вспоминаю историю Таранатхи и одного из его учителей по имени Буддхагуптанатха. Буддхагуптанатха (1514-1610?) был индийским буддийским йогином, который также был держателем и практиком некоторых индуистских йогических традиций. Таранатха со всей очевидностью обнаружил этот факт посреди процесса передачи серии посвящений, которые даровал Буддхагуптанатха. Эти посвящения сам Буддхагуптанатха получил от своего гуру, Шантигупты. Для Таранатхи, в особенности, была вызовом идея, что его учитель также практиковал индуизм. Почувствовав сектантскую реакцию своего ученика, Буддхагуптанатха расстроился и неожиданно покинул Тибет, не завершив передачу серии посвящений. Унизительно, что даже для учителя столь великого как Таранатха представление о том, что «чистый» буддизм смешан с индуизмом, было таким вызовом, что на некотором уровне его чувство различия победило лучшее в нём. По-видимому, как буддисты мы должны стараться позволить уйти «буддизму» в Дхарма-расслаблении в видимости так, как она приходит. Однако, возможно, это не является чем-то, что правильным буддистам следует пытаться делать? То есть, что, если мы просто позволим видимостям возникать и не будем слишком озабочены их сравнительными признаками?
Буддхагуптанатха
С точки зрения медитации я особенно очарован тем, как мы естественно впадаем обратно в привычки, основанные на понятии времени и определениях. Нам довольно удобно воспринимать мир с точки зрения отдельных и противоположных друг другу границ и понятий, и различных и противоречащих одна другой религий. Однако, когда мы действительно посмотрим, особенно на самих себя и способ, посредством которого мы взаимодействуем с вещами вокруг нас, то чувство разделённости не является столь определённым. Когда мы позволяем себе выскользнуть из динамики «меня»/«моего», «себя»/«другого», вещи смешиваются вместе таким образом, что, пожалуй, все различия становятся ненужными и, сверх того, неважными, или, по крайней мере, менее определёнными. Видимость просто есть, и не нуждается в обдумывании.
Теперь, может быть, наступило подходящее время для того, чтобы исследовать, как и почему мы так сильно реагируем на вещи, которые нас беспокоят. Вещи, которые вызывают страх, часто не воспринимаются в полной мере в качестве того, чем они являются в действительности.
Источник: https://ganachakra.com/2010/08/30/buddhism-islam-and-appearance/
Перевод с английского: Игорь Калиберда.
В этом посте я намерен обратиться к тревожным реакциям в отношении исламского культурного центра, который планируют построить рядом с местом расположения Мирового Торгового Центра. Гнев и «исламофобия», которые возникли из-за плана постройки центра, являются прямым вызовом идеалам, которые теоретически Америка как нация представляет. То, что некоторые нью-йоркцы участвуют в протестах и проявлениях нетерпимости, выглядит провинциальным и скучным, принимая во внимание тот факт, что они живут в международном городе, который является домом для людей из стран всего мира, в свою очередь представляющих и практикующих обширный спектр разнообразных мировых вер. Нет нужды говорить о том, что эти напряжённые реакции, по-видимому, основываются на страхе различия или страхе неизвестного.
Несмотря на мои собственные чувства относительно этой проблемы, я подумал, что это — удачное время для того, чтобы поделиться изображением, которое я сфотографировал на выставке индийского суфийского искусства под названием «Свет Суфиев: Мистические Искусства Ислама» (Light of the Sufis: The Mystical Arts of Islam), которая проходила в Бруклинском Музее Искусств (Brooklyn Museum of Art) с июня по сентябрь 2009 года.
Картинка изображает трёх суфиев-нищих и одного буддийского йогина (практикующего то, что, как я предполагаю, является йогой стадии завершения Ваджраяны, основываясь на его асане и использовании им пояса для медитации). Хотя выставка предоставила мало информации относительно сюжета изображения, в тот момент, когда я увидел дородного йогина, я уверился, что здесь случилось некоторого рода межрелигиозное взаимодействие.
Я привёз это изображение с собой в Индию для того, чтобы показать его Гьялцаб Ринпоче, поскольку он страстно интересовался историей, особенно относящейся к взаимодействию буддизма и ислама. Согласно большей части источников Ваджраяна (тантрический буддизм) появилась где-то в долине Сват (Swat valley) в северном Пакистане или вблизи неё. Другие части Пакистана, Афганистан и северная Центральная Азия в значительной степени фигурируют как области развития и распостранения тантрического буддизма. Многие великие буддийские учителя бывали в этом регионе, обычно его называют Уддияной. Эти знаменитые личности включают махасиддхов Тилопу и Камбалу, а в более близком к нам времени Оргьен Ринчен Пал (1230-1309), который принёс в Тибет уникальную систему медитации, основанную на Калачакра-тантре. Также о Падмасамбхаве (Гуру Ринпоче) говорится, что он родился где-то в долине Сват, в той же самой долине, которая в прошлом году увидела ужасное разорение в связи с войной в Афганистане.
Статуя бодхисаттвы из Афганистана
В ответ на фотографию изображения, которую я принёс, Гьялцаб Ринпоче рассказал мне историю буддийского учителя, который был описан в историческом трактате, автором которого является Гендун Чопхел. Был однажды йогин (Ринпоче не назвал его имени), который странствовал по территории Афганистана и части того, что сейчас является Ираном, и спустя некоторое время начал учить. Согласно Ринпоче, этот чрезвычайно реализованный учитель заменил буддийские философские термины, такие как дхармакайя и природа ума, на аллах, когда он подумал об этом, как о средстве для привлечения слушателей. Воодушевлённость и глубина его учений были со временем признаны старейшим суфийским учителем, который назвал этого буддиста своим преемником. Когда старейший учитель умер, этот буддийский учитель взял на себя обучение суфийского братства, и когда он в свою очередь умер, в конечном счёте он был признан великим мусульманским святым. По-видимому, привязанность к буддийской Дхарме или исламской Дхарме не являлась проблемой для этого великого и ныне, к сожалению, относительно забытого учителя; игра видимости была средством для выражения чего-то находящегося за пределами любого особенного культурного ориентира.
Я вспоминаю историю Таранатхи и одного из его учителей по имени Буддхагуптанатха. Буддхагуптанатха (1514-1610?) был индийским буддийским йогином, который также был держателем и практиком некоторых индуистских йогических традиций. Таранатха со всей очевидностью обнаружил этот факт посреди процесса передачи серии посвящений, которые даровал Буддхагуптанатха. Эти посвящения сам Буддхагуптанатха получил от своего гуру, Шантигупты. Для Таранатхи, в особенности, была вызовом идея, что его учитель также практиковал индуизм. Почувствовав сектантскую реакцию своего ученика, Буддхагуптанатха расстроился и неожиданно покинул Тибет, не завершив передачу серии посвящений. Унизительно, что даже для учителя столь великого как Таранатха представление о том, что «чистый» буддизм смешан с индуизмом, было таким вызовом, что на некотором уровне его чувство различия победило лучшее в нём. По-видимому, как буддисты мы должны стараться позволить уйти «буддизму» в Дхарма-расслаблении в видимости так, как она приходит. Однако, возможно, это не является чем-то, что правильным буддистам следует пытаться делать? То есть, что, если мы просто позволим видимостям возникать и не будем слишком озабочены их сравнительными признаками?
Буддхагуптанатха
С точки зрения медитации я особенно очарован тем, как мы естественно впадаем обратно в привычки, основанные на понятии времени и определениях. Нам довольно удобно воспринимать мир с точки зрения отдельных и противоположных друг другу границ и понятий, и различных и противоречащих одна другой религий. Однако, когда мы действительно посмотрим, особенно на самих себя и способ, посредством которого мы взаимодействуем с вещами вокруг нас, то чувство разделённости не является столь определённым. Когда мы позволяем себе выскользнуть из динамики «меня»/«моего», «себя»/«другого», вещи смешиваются вместе таким образом, что, пожалуй, все различия становятся ненужными и, сверх того, неважными, или, по крайней мере, менее определёнными. Видимость просто есть, и не нуждается в обдумывании.
Теперь, может быть, наступило подходящее время для того, чтобы исследовать, как и почему мы так сильно реагируем на вещи, которые нас беспокоят. Вещи, которые вызывают страх, часто не воспринимаются в полной мере в качестве того, чем они являются в действительности.
Источник: https://ganachakra.com/2010/08/30/buddhism-islam-and-appearance/
Перевод с английского: Игорь Калиберда.
Комментариев нет:
Отправить комментарий