Намкхай Норбу Ринпоче. Устная, символическая и прямая передачи в Дзогчене.

В учении Дзогчен главным является ознакомление; посредством этого ознакомления мы входим в это знание, это понимание. Ознакомление не означает проведение исследования того, что такое учение. В ознакомлении нет ничего, что необходимо делать снаружи, но мы постигаем свою природу. Чтобы ознакомить с сущностью, передают, используя наши тело, речь и ум.

В традиции учений Дзогчен, когда идёт речь об ознакомлении, передаче, то говорят о символической передаче. Символ является больше связанным с нашим материальным уровнем. Нас приводят к пониманию того, на что похоже наше истинное состояние, природа ума. Говорят, что природа ума подобна кристаллу. Это означает, что она ясна, прозрачна и, кроме того, обладает потенциальностью что-то проявлять. Это – символ. И посредством примера зеркала нас приводят к пониманию того, что такое самоосвобождение. Или же говорят об отношении между умом, относительным уровнем, и природой ума. Это нелегко объяснить на словах, поэтому стараются привести к пониманию этого, используя пример зеркала. Когда мы смотрим в зеркало, появляются отражения. И почему в нём есть отражения? Потому что зеркало обладает такой потенциальностью. Какая существует связь между потенциальностью зеркала и отражениями? Нет необходимости долго объяснять, используя слова, вы можете понять. Многие символы могут ознакомить или привести к пониманию даже лучше, даже яснее, чем объяснения. Вот почему говорят о символической передаче.

И часть тантрических посвящений совершается посредством символической передачи. В Тантре показывают мандалы, образы проявлений, и т. д., чтобы привести вас к пониманию. Когда вы получаете посвящение, учитель показывает вам маленькую танку пяти дхьяни-будд, которую называют “цокли”. И когда учитель знакомит ваш ум с пятью дхьяни-буддами и показывает вам эти формы, эти проявления, вы чувствуете, что получаете нечто вроде передачи силы, благословения. Но в то же время учитель объясняет, что пять дхьяни-будд представляют природу ваших пяти совокупностей. И по причине этой тождественности показывает пять дхьяни-будд, чтобы дать вам понять, что, когда вы достигаете реализации, вы обретаете возможность проявиться таким образом. Это – также символическая передача.

В учениях Дзогчен символическая передача важна, потому что она связана с нашим материальным миром. Существуют чрезвычайно многочисленные особые ознакомления, которые выполняются с помощью символов. Также, как я уже объяснял этим утром, используют кристалл и перо павлина для того, чтобы ознакомить с кадаг и лхундруб.

У нас есть другая разновидность передачи, которую называют устной передачей. В этом случае учитель объясняет, что такое Дзогчен, что такое наше переживание, каким образом мы можем получить передачу, и т. д. Посредством устной передачи мы можем составить себе представление или обрести возможность прямой передачи.

Прямая передача не означает, что мы идём встретиться с просветлённым существом, ограничиваемся этим и что-то получаем. Есть два человека: учитель и ученик. Оба должны быть готовы, тогда существует возможность прямой передачи. Можно привести в пример телевидение. На телевидении есть много каналов. Если на канале есть программа и мы хотим её принять, необходимо находиться на этом канале. Таким же образом, необходимо быть готовым получить, необходимо знать как получить, и тогда это станет возможным.

Также (прямая) передача очень зависит от устной передачи. Используя устную передачу, мы всегда объясняем. И она связана с нашим аспектом существования речи, нашей энергией. Посредством этого можно получить прямую передачу, которая относится к уровню ума. Таковы три способа передачи, связанные с тремя аспектами нашего существования.

Если вы изучали историю учений, учений Дзогчен или тантрических учений, в особенности историю Ануйоги,  непостепенного тантрического пути, о котором я говорил вчера, существуют многочисленные объяснения способа, посредством которого они передавались: от дхармакайи к самбхогакайе, и от самбхогакайи к нирманакайе. Например, когда речь идёт об учении Дзогчен, то говорят, что Самантабхадра передал его Ваджрасаттве. Это – прямая передача, без слов, без действия.

Затем Ваджрасаттва из самбхогакайи передал его Гараб Дордже: это означает, что Ваджрасаттва является проявлением самбхогакайи, то есть, проявлением природы элементов, главным образом в виде света. Это – чистое измерение. В общем, обычные люди не могут ни получать эту разновидность передачи, ни видеть её. Тогда как Гараб Дордже находился на уровне нирманакайи, то есть, воплощённого человеческого существа. Здесь передача происходила по преимуществу как символическая передача.

Затем следует устная передача от Гараб Дордже к его ученикам. Это означает, что Гараб Дордже наставлял своих учеников устно, Манджушримитру и другим. Затем его ученики писали. Именно так появились многочисленные книги по по учению Дзогчен. Вот что такое устная передача. Такова история.

В учении Дзогчен, когда выполняют ознакомление, передачу, ещё и в наши дни, учитель передаёт три передачи одновременно. Это – не только история, прошлое. И когда применяют эту передачу для того, чтобы достичь реализации, применяют три передачи одновременно. Это – важно понимать. Когда мы говорим о первом завете Гараб Дордже, прямом ознакомлении, оно также является методом, который позволяет обнаружить нашу способность.


Из учений, данных в Марсеволе (Франция) в 11-16 мая 1989 года.

Перевод с французского: Игорь Калиберда.

Миларепа. Песня “Совершенное выражение Срединного Пути”.

(*)

В целом, у живых существ трёх миров сансары
Есть разные виды просветления, которые они отстаивают.
Есть двойственные воззрения, цепляющиеся за самость, и
Есть различные способы поведения, соответствующие им.
Действительно, очень многое основано на воззрении самости. (1)

В соответствии с вашим типом ума,
Вас, обладающих меньшими умственными способностями, всеведущий Будда
Учил, что «всё существует». (2)

С точки зрения истины высшего явления (парамартха сатья) (3),
Не существует даже самих будд, не говоря уже о препятствиях,
Не существует ни медитирующих, ни медитаций,
Ни проходимых уровней, ни знаков на пути (4),
Ни кай (kaya) (5), ни мудростей плода.
Поэтому не существует нирваны.
Это – просто обозначения посредством имён и слов.
Три мира одушевлённого и неодушевлённого (6)
Изначально несозданы, они не рождены.
Не существует ни основы, ни совозникшего рождения (7),
Не существует ни кармы, ни созревания кармы.
Поэтому также не существует даже имени сансары.
Таким образом изложена суть окончательного.

Удивительно! Если живые существа не существуют,
Откуда появятся будды трёх времён?
Без причины плод невозможен,
Поэтому с точки зрения истины вымысла (самврити сатья)
Способный (8) учил:
“Всё, сансара и нирвана, существует”.
Существование, предстающее как явления, и
Несуществование, их внутренняя реальность пустоты,
Неразделимы в сущности и обладают одним вкусом, поэтому
Самопознание и познание другого не существуют и
Всё является обширным и открытым единством.

Знатоки, так это постигающие,
Не видят сознание, они видят мудрость,
Не видят живых существ, они видят будд,
Не видят дхарминов (dharmin) (9), они видят реальность.
Энергия сострадания, появившаяся из этого, является
Тем же, чем являются благие качества будд, –
Силами, бесстрашиями, памятованиями и т. д.,
Возникающими подобно драгоценности (10).

Для меня, йогина, это является мерой моего постижения.
Вы, собравшиеся боги и демоны, услышали
Глубокую Дхарму, но это был просто мимолётный звук.
В царстве Абхира (11)
Умные хитростью берут верх над глупыми;
Лисы, бродящие по кладбищенским землям,
Пугаются и ужасаются львиного рыка. (12)
Если здесь есть несколько счастливцев,
Они освободятся, услышав это.
В целом, люди восхищались мной,
Радовались мне, были довольны мной!
Внезапная победа!

Так даровав учение посредством этой дохи (do ha) (13), он объяснил содержащиеся в ней смыслы. Говоря в общем, все учения 84000-ой совокупности Дхармы, данные учителем-Буддой, всегда давались в форме различных колесниц для того, чтобы учение соответствовало типу ума усмиряемых личностей. Однако, не существует ничего другого, кроме одного места, к которому ведёт окончательный путь (14). Это единственное место назначения является неизмышленной дхарматой (dharmata) (15). Понимание того, на что она похожа, не приведёт к освобождению; она должна проявиться благодаря упражнению на пути. И этот путь является единством пустоты и сострадания. Есть невообразимое множество способов пройти путь, и всё же, если свести их к сущности, они объединяют средства и мудрость (праджня) или приводят две истины к нераздельности. Поэтому, пожалуйста, практикуйте это.


Примечания

1. Эти пять строк покрывают воззрения мирских существ. Несмотря на то, что существует множество видов верований в различных видах религиозных систем и способов поведения, соответствующих им, их воззрения можно свести к верованию в собственную природу явлений и существ.

2. Здесь Миларепа прямо говорит собравшимся духам, которые попросили учение. Им нравится думать, что они умны, но, в действительности, уровень их умственных способностей невысок. Они похожи на преступников мира людей, которые могут быть очень сообразительными при совершении преступления, но обладают только глупым бандитским пониманием. Эти три строки покрывают первый уровень учения Будды, на котором он утверждал, что явления существуют, хотя это не так. Это – учение, которое было дано для существ низшего уровня умственных способностей.

3. Истина высшего явления (superfactual truth, санскр. парамартха сатья, тиб. don dam bden pa). Истина вымысла (fictional truth, санскр. самврити сатья, тиб. kun rdzob bden pa). Термин “высшее явление” (superfact, санскр. парамартха, тиб. don dam) является парным с термином “вымысел” (fiction, санскр. самврити, тиб. kun rdzob). “Высшее явление” и “вымысел” – это наши значительно улучшенные переводы для терминов “абсолютное” и “относительное” соответственно. До сих пор эти два термина переводились как “относительное” (relative) и “абсолютное” (absolute), но эти переводы совсем не похожи на оригинальные термины. Слова “относительное” и “абсолютное” совершенно не выражают смысл этих терминов, и когда их используют, содержащийся в них смысл просто теряется. Поскольку эти термины крайне важны в буддийском учении, очень важно их правильно переводить. И более того, если истинный смысл этих терминов не представлен, невозможно понять учение, связанное с ними.

Санскритский термин “парамартха” буквально означает “высшее или святое явление” и относится к уму мудрости, которым обладают те, кто духовно развился до уровня превосхождения сансары. Эта мудрость выше обычного, неразвитого сознания человека, и явления, которые она воспринимает, высшие, если сравнивать их с явлениями, воспринимаемыми сознанием обычного человека. Поэтому, это – высшее явление или святое явление, более буквально. Воспринимаемое этой мудростью является истинным для существ, которые ей обладают, поэтому воспринимаемое мудростью является истиной высшего явления.

Санскритский термин “самврити” означает сознательную выдумку, вымысел, обман. Он относится к уму, обусловленному неведением, который, по причине своей омрачённости и, следовательно, невидения таковости, является не истинным, но вымышленным. Поэтому явления, воспринимаемые умом, пребывающим в неведении, являются вымышленными. Тем не менее, существа, живущие в этом неведении, верят, что явления, воспринимаемые ими через фильтр неведения, истинны, реальны. Поэтому эти существа живут в истине вымысла.

4. Это означает, что нет никаких знаков продвижения по пути, которым нужно следовать. Поскольку не существует медитирующих и медитаций, не существует также и никаких уровней, через которые нужно проходить, и никаких знаков прохождения пути, ведущего через эти уровни.

5. Кайя (санскр. kaya, тиб. sku): Санскритский термин означает функциональное или связное собрание частей, подобно французскому «corps» и вследствие этого приобретает смысл «тела». Он используется в текстах тибетского буддизма в особенности для того, чтобы различать тела, относящиеся к просветлённому состоянию, от сансарических тел.

Самое общее описание говорит, что просветлённое существо обладает тремя кайями: дхармакайей, самбхогакайей и нирманакайей. Вкратце, дхармакайя является телом истины, самбхогакайя — телом благих качеств просветления, и нирманакайя — телом, проявленным в мирах сансары и нирваны ради пользы существ.

6. Тиб. brtan g. yo. «Одушевлённое и неодушевлённое» - это шаблонная фраза, используемая для обозначения всей совокупности явлений сансары.

7. Три мира не обладают совозникшим рождением: обычно говорят, что неодушевлённое возникает первым в качестве опоры, а одушевлённое возникает после него. Но в истине высшего явления не существует времени, поэтому они не только не возникают одно после другого, но также не возникают и одновременно.

8. Способный (Capable One, санскр. muni, тиб. thub pa): Долгое время думали, что термин muni, как, например, в «Шакьямуни», означает «мудрый» из-за соответствующей статьи в превосходном санскритско-английском словаре Monier-Williams'а. В действительности, этот термин использовался многими индийскими религиями, начиная со времён древней Индии, для обозначения практикующего религию, «того, кто смог сделать это», того, кто продвинулся по духовному пути и поэтому смог предохранить трое своих врат от недобродетели и омрачений.

9. Дхармин (санскр. dharmin, тиб. chos can): «Дхармин»  - это дхарма, познаваемая двойственным сознанием. Любое существо, воспринимающее дхармины, по определению не воспринимает недвойственную реальность. Вообще говоря, «дхармин» - это представляемое (явление), следовательно по смыслу принадлежит миру сансары. Это — не только явление в общем, «дхарма», но явление, ставшее представлением из-за сансарического контекста. Падма Карпо определяет этот термин как «сознание, у которого есть объект», делая ударение на сансарическом сознании, познающем явление.

10. Здесь Миларепа говорит о том, что из видения мудрости, а не сознания, возникает сила великого сострадания, а затем, опираясь на способность этого великого сострадания, возникают все просветлённые качества будд. Но в таком случае, как же они возникают? Они возникают подобно драгоценности, которую вы носите, не зная о ней, и эту драгоценность обретают, просто обнаружив её.

11. Абхирати — это название восточной земли будды-нирманакайи.

12. Миларепа говорит: «Более умные среди вас, вредоносных духов, сообразительные как лисы, хитростью берут верх над более глупыми среди вас. Однако, подобно лисам, все вы убегаете и прячетесь, когда кто-то, подобный мне, издаёт львиный рык окончательного провозглашения воззрения третьего поворота колеса Дхармы.

13. Доха (санскр. доха, тиб. do ha): спонтанная духовная песня.

14. Существует множество различных способов учения о просветлении, но, в конечном счёте, не существует учения отличного от учения, соответствующего окончательному пути. Все другие учения являются только предварительными методами для приведения усмиряемых существ на этот окончательный путь. Главная просьба духов заключалась в объяснении этого положения, поэтому Миларепа повторяет и подытоживает его здесь.

15. Дхармата (санскр. dharmata, тиб. chos nyid): Это — общий термин, означающий способ того, как что-либо существует, и он может применяться ко всему. Смысл этого термина подобен смыслу «реальности», он всегда относится к подлинному состоянию реальности, тому, как явления действительно существуют. Например, дхармата воды — это влажность, а дхармата бардо становления является местом, где существа пребывают в сансарическом состоянии или состоянии становления, прежде чем войдут в бардо этой жизни. Этот термин часто используется в тибетском буддизме в смысле «дхарматы реальности», как в данном случае, но это является особым случаем употребления термина, имеющего намного более широкий смысл.

* Начало, где приводится описание обстоятельств, при которых была спета эта песня, и несколько строк окончания опущены. Это - перевод только самого учения.


Из книги: Duff Tony. “Theory and Practice of Other Emptiness Taught through Milarepa's Songs”, 2011, pp. 20-23.

Перевод с английского: Игорь Калиберда.

Миларепа. Песня "Окончательные Воззрение, Созерцание, Поведение и Плод".

Воззрение — мудрость  пустоты,
Созерцание — ясный свет без схватывания,
Поведение — непрерывность нецепляния,
Плод — обнажённая незапятнанность.

Воззрение, мудрость пустого,
Подвержено опасности соскальзывания в только изрекаемое воззрение:
Если уверенность относительно него не порождена,
Слова не приведут к освобождению от цепляния за самость.
Поэтому взращивай твёрдую уверенность!

Созерцание, ясный свет без схватывания,
Подвержено опасности соскальзывания в только пребывание:
Если мудрость не проявляется изнутри,
Устойчивое пребывание не приводит к освобождению.
При возбуждении и вялости мудрость не рождается,
Поэтому взращивай внимательность неотвлечения!

Поведение, непрерывность нецепляния,
Подвержено опасности соскальзывания в неуместное поведение:
Если воззрение и созерцание не проявляются как помощники,
Это известно как аскетизм, поведение восьми дхарм.
Поэтому взращивай нецепляние, неомрачение!

Плод, обнажённая незапятнанность,
Подвержен опасности облачения в одежды понятийных признаков:
Если заблуждение не уничтожается изнутри,
В пестовании умственных устремлений мало смысла.
Поэтому взращивай уничтожение заблуждения!

Когда (Миларепа) спел это, всё собрание породило уверенность, все они были очень довольны и полны радости.


Duff Tony. “Theory and Practice of Other Emptiness Taught through Milarepa's Songs”, 2011, pp. 61-62.

Перевод с английского: Игорь Калиберда.

Учение Птиц. Тибетское буддийское повествование о проповеди Учения птицам.

Введение.

Перевод с итальянского на французский: Джанни Дежюр.

Перевод с французского: Игорь Калиберда.


Сразу читать "Драгоценное Собрание Учения Птиц". Часть 1.


«Драгоценное собрание учения птиц» - таков буквальный перевод тибетского колофона (1). Это — краткое произведение в стихах, автор которого остался неизвестным. В нём рассказывается о мудрой кукушке, которая является никем иным, как бодхисаттвой Авалокитешварой (2), передающим учение Будды пернатым. Вокруг него собираются птицы Индии и Тибета, и, выслушав его, все они излагают в своих песнях, каждая на свой манер, то, что они поняли.

Внимательное и нежное отношение к природе, проявившееся в том изяществе, с которым описаны различные птицы, в их речах, характерах и поведении, свежесть и непосредственность, с которыми принадлежащие народной тибетской мудрости буддийские учения и понятия выражены в песне кукушки и её учеников, очаровывают даже читателя самого далёкого в силу своего образования от образа мыслей Востока и делают этот небольшой текст жемчужиной буддийской литературы.

Поскольку автор совершенно нам неизвестен, мы совсем немного можем сказать о периоде времени, в котором было создано произведение. Эдвард Конзе в предисловии к своему английскому переводу высказывает гипотезу о том, что текст мог быть написан в 17-м или 18-м веке, но, принимая во внимание характерные черты языка и особенности стиля, датировка, даже приблизительная, остаётся рискованным делом.

Литературное направление, к которому принадлежит «Учение птиц», имело назидательную цель и адресовалось простому народу Тибета, не особенно просвещённому и мало искушённому в философских спекуляциях и тонкостях доктрин.

Принятый здесь стиль и язык выражают стремление захватить внимание и воображение читателя или слушателя и в то же время дать повод для размышления, просто и непосредственно передавая истины буддизма. Основополагающие принципы буддийского учения, начиная с правил нравственного поведения и заканчивая наставлениями о природе ума, выражены здесь с живостью и непринуждённостью. Ритм стихов, предназначенных для пения, отмечен кликами птиц, которые большей частью переведены и записаны по-тибетски для того, чтобы наделить их точным смыслом, что добавляет, помимо прочего, развлечение для читателя.

В рамках буддийской литературы этот жанр может быть связан с джатаками, в которых рассказываются истории предшествующих жизней Будды, в том числе и жизней, в которых он рождался животным. Повествование произведения, как это уже показал Эдвард Конзе, вызывает в уме мысль о непосредственной параллели с персидской поэмой 12-го века «Мантик ат-Тайр» («Совещание Птиц»), написанной поэтом-суфием Фарид-уд-дин Аттар'ом, которая описывает путешествие группы птиц под предводительством удода в поисках высшей реальности. Можно также соотнести этот текст с историями животных, содержащимися в «Панчатантре», древнем индийском тексте, посредством басен обучающем мудрому поведению в жизни, и со многими другихми произведениями мировой литературы. Нам кажется неизбежным, например, сравнение с «Фьоретти» («Цветочки») святого Франциска, того святого, о котором Томмазо Кампанелла написал: «Tu buon Francesco i pesci e anche gli uccelli frati appelli» («Ты, благой Франциск, рыб и птиц называешь братьями»). Без сомнения, среди христианских святых он наиболее близок к чувствам и духу буддизма, единственный, кто определённо может перебросить мост между двумя взглядами на природу, христианским и буддийским, столь различными в иных аспектах.

Хотя можно провести многочисленные параллели с другими восточными и западными произведениями, сколько-нибудь различимые более или менее прямые влияния, которые могли бы способствовать рождению «Учения Птиц», едва ли можно допустить. Таким образом, предпочтительнее обратиться к чертам, придающим этому произведению такой неповторимый характер, в определённом смысле отличающийся от других историй назидательного направления, в которых животные являются главными героями. Хотя история кукушки, которая учит птиц, без сомнения, — это  литературный приём, придуманный для того, чтобы сделать доступнее для большинства людей принципы буддийского учения, сама концепция махаянского буддизма, считающего, что все существа наделены природой будды, представлена таким образом, чтобы читатель или слушатель буддийского вероисповедания не воспринимал её только как фантазию, но так, чтобы ему казалось совершенно естественным, что сам Будда или любое другое просветлённое существо может являться в образе кукушки или любого другого животного с целью передачи Учения, имеющего своей целью освобождение от сансары, бесконечной круговерти бытия.

Такое мироощущение коренится глубоко в душе тибетского народа, и в наше время всё ещё часто можно услышать истории о ламах, разговаривающих с животными, или о птицах и других животных, которые учат себе подобных. Вот почему наш текст начинается со стихов сутры «Самантабхадра-чарья-пранидхана-раджа», в которой указывается, что вселенское послание Будды не ограничено только миром людей:

«На языках богов, нагов и якша (3),
На наречиях духов и на языках людей,
На языках всех существ,
На всех наречиях Учение было изложено».

Для верующего буддиста, все существа, блуждающие в бесконечной круговерти перерождений (сансара), по крайней мере, один раз были его родителями, все существа обладают природой будды, просветлены изначально, и, таким образом, способны узнать свою собственную истинную природу, освобождаясь от сети иллюзии, опутывающей их.

Это видение мира, предполагающее крайнее уважение ко всем формам жизни, без всякого сомнения, обладает глубокой актуальностью для общества подобного нашему, которое подвергается риску уничтожить природу и самоуничтожиться именно по причине отсутствия уважения к ценностям иным, чем эти, материальные, из-за экономической выгоды и «развития», оправданность которого никто не хочет поставить под сомнение.

Хотя, как мы сказали, текст иллюстрирует принципы учения, имеющего индийское происхождение, весь его дух, несомненно, тибетский, тибетским является и общество, и те маленькие обыденные сценки, возникающие в сознании во время его чтения.

Образ кукушки, учителя пернатых, является одним из наиболее характерных элементов этого произведения, неоспоримо связанный с корнями тибетской культуры. Эта птица не имеет никакой особенной связи с буддизмом, но она считается владычицей птиц у бонпо, последователей одной из религий добуддийского Тибета.

В одном из бонских священных текстов (4) говорится, что учитель Бона, Шенраб Миво (тиб. gshen rab mi bo) проявился в облике кукушки бирюзового цвета:

«Великий Шенраб, предводитель существ в стране божеств «Пронизанная радостью», пришёл в этот мир, страну людей, для того, чтобы учить. Явившись в облике бирюзовой кукушки, царя пернатого народа, высший учитель живых существ мысленно сошёл в ступе (5) света... Затем, когда добродетельная дама Саринцун отправилась к ступе для того, чтобы обойти вокруг неё в знак благоговения, он проник в её грудь, проявившись в виде тёмно-синего слога ОМ. Девять месяцев и десять дней спустя в «Саду прекрасных цветов» на «Острове ясного света» он родился вблизи зеленеющего дерева в восьмой день первого месяца весны, под созвездием Плеяд, в солнечный день, в первый час дня, когда приподнимается завеса ночи... Вот поэтому также кукушку называют царём птиц».

В народной тибетской традиции кукушка тесно связана с приходом весны и пробуждением природы. Услышать песню кукушки в пору более позднюю считалось нехорошим знаком у жителей восточного Тибета. Если они не слышали её песню в первые дни весны, то специально отправлялись в поля для того, чтобы услышать её.

В индийской поэзии кукушка также является символом весны, возрождения природы, пробуждения любовных страстей. В «Ртусамхаре» («Круг времён года») Калидаса, великий поэт, писавший на санскрите и живший приблизительно в 5-м веке, воспевает «весенний звонкий месяц сладких звуков пчёл и кукушек» и называет кукушку «певцом бога Любви». Мы также читаем в его стихах, посвящённых весне:

«Даже сердца застенчивых и сдержанных высокопоставленных дам смущаются призывом опьянённой кукушки, полным смутных интонаций...»

и ещё:

«Приводя в беспорядок цветущие ветви манго и распостраняя в воздухе песню кукушки, весенний ветер дышит нежно, уж более не рассыпая иней, и очаровывает сердца».

Эта власть над движениями человеческой души, которая признаётся за кукушкой, ассоциация с живительной силой весны и идеей пробуждения в широком смысле, связанная с ней, способствовала тому, что кукушку стали связывать с сакральным измерением, сделав её самим символом пробуждения человеческого духа к состоянию высшего знания. Не случайно один из основополагающих текстов учения Дзогчен, которое считается высочайшей вершиной буддийских учений буддистами старой школы и бонпо, озаглавлен rig pa'i khu byug («Кукушка знания»).

Ореол таинственности и магии, окружающий кукушку, присутствует в различных древних культурах Азии, почерпнувших в общей основе шаманизма множество своих идей и верований. Во многих регионах Италии кукушка также считается магическим существом, одарённым способностью к предсказаниям. Сардинские пастухи обращаются к ней для того, чтобы узнать, сколько лет им остаётся до женитьбы или смерти. После произнесения следующей кантилены они считают количество «куку», пропетых птицей:

«Cuccu cuccu cantadori
Bosu ghi seisi indobinatori
Y scieisi indobinai
Eccantannusu meis' a donai
Po mi morri? (o Po mi cojaj?)

Певец-кукушка,
ты, кто умеет угадывать
и являющаяся прорицательницей,
Сколько лет ты мне дашь
До моей смерти? (или До моей свадьбы?)

Первый перевод на западный язык этого короткого текста появился в 1953 году в «Cahier du Sud» под заголовком «Драгоценное гирлянда закона птиц» («La Precieuse guirlande de la loi des oiseau»), это — работа французского учёного Анриет Мейер (Henriette Meyer). Двумя годами позже Эдвард Конзе представил перевод на английский язык под названием «Закон Будды среди птиц» («The Buddha's Law among the Birds»). Для настоящего перевода я использовал издание, опубликованное Дамчо Санпо в Далузи, Индия, в 1978 г. Это издание воспроизводит собрание рукописей, принадлежащее Библиотеке тибетских Трудов и Архивов в Дхарамсале, в которых рассказываются истории о животных и птицах.

В некоторых отношениях это издание немного отличается от издания, использованного Анриет Мейер и Эдвардом Конзе, которое опубликовано в первый раз в Калькутте в 1904 году Сатис Чандра Видьябхушана. Хотя иногда мой перевод тибетского текста отличается от переводов предшествовавших мне переводчиков, я не захотел утяжелять его чтение филологическими обоснованиями и сравнениями, бесполезными и малоинтересными среднему читателю. В примечаниях я старался ограничиваться самым важным, объясняя в некоторых случаях положения буддийской доктрины или аспекты тибетской культуры, знание которых необходимо для понимания текста.

Частое использование выражений народного языка и намёков, предполагающих знание общественных условий, особого способа существования и особого культурного субстрата тибетского народа, свидетельствует о трудностях переводчика в столкновении с языком, достаточно трудным самим по себе.

Я выражаю свою самую глубокую благодарность моему учителю, профессору Намкхай Норбу Ринпоче, который помог мне прояснить многие неяcные моменты текста.

Энрико Дель-Анджело

Примечания к Введению.

1. bya chos rin chen 'phreng ba

2. См. прим. 9 к Части 1 и прим. 10 к Части 2 перевода «Учения Птиц».

3. См. прим. 1 и 2 к переводу «Учения Птиц», Часть 1.

4. rdzogs pa chen po zhang zhung snyan rgyud kyi brgyud pa'i bla ma'i rnam thar,
c. 61-62.

5. См. прим. 14 к переводу «Учения Птиц», Часть 2.


Читать "Драгоценное Собрание Учения Птиц". Часть 1.

Читать "Драгоценное Собрание Учения Птиц". Часть 2. Окончание.

Приложение. Принятый перевод тибетских наименований птиц.

Великий глухарь — gong mo.
Воробей — nas zan.
Ворон – pho rog.
Ворона — khva ta.
Галка кораллового цвета — skyung ka.
Голубь — phug ron.
Гриф — rgod po.
Гусь индийский, гусь дикий — ngang pa.
Жаворонок — lcog ga.
Журавль — krung krung.
Коршун — sking mo.
Кукушка — khu byug.
Неясыть (лесная сова) — 'ug pa.
Павлин — rma bya.
Перепел — sreg pa.
Петух — de pho.
Попугай — ne tso.
Сарыч — rgya khra nor pa.
Сова — srin bya.
Сойка — sdi sdi.
Тибетский дрозд — 'jol mo.
Трясогузка — ting ting.
Удод — pu shud.
Утка-казарка — ngur pa.
Цапля — skyar mo.

Не идентифицированы дэнмар (ldan dmar), гуру (gu ru).


Читать "Драгоценное Собрание Учения Птиц" Часть 1.

Читать "Драгоценное Собрание Учения Птиц". Часть 2. Окончание.

Намкхай Норбу Ринпоче. Разновидности мантр.

В общем, у нас есть разные виды мантр: Песнь Ваджра – одна из них. У нас есть мантры, которые считают более высо­кими, эхом высшего состояния, и мантры более обычные. Название одной из разновидностей мантр по-тибетски – ригнаг (rigs ngag). Риг (rigs) означает «семейство», например, семейство дхьяни-будд, наг (ngag) означает «мантра». Существует много людей, которые обретают «силу мантры». Они произносят эту мантру и передают её действие посредством звука. В свою очередь они передают этот звук другим людям, которые применяют эту передачу звука, начитывают мантру и произво­дят это действие, поэтому они называются «мантры семейств», потому что «семейства» означают различные виды действий.

Например, у нас всегда есть множество видов мантр для излечения разных видов болезней. При воздействии на нас отрицательной энергетической провокации, мы используем мантры. Кочевники в сельской местности используют мантры для того, чтобы полу­чать больше молока, и чтобы урожаи были изобильными. Это означает, что мантра является энер­гией. Энергия связана с элементами. Если мы знаем каким образом соединиться, связаться с энер­гией, мы можем изменить действие, которое она производит: мы можем повлиять каким-то образом. Например, некоторые люди специализируются на том, чтобы вызывать дождь, или напротив, когда идёт слишком сильный дождь, они могут остановить его.

Это кажется странным, что какое-то существо может влиять, изменять природу, но это не является странным, потому что всё свя­зано с энергией. Если мы можем входить в контакт, объединяться с энергией, всё – возможно. Например, в Тантре существует нечто вроде знака практики, достижения объединения: когда вы смотрите на предмет, то можете переместить его просто взглядом. Здесь существует связь с нашей собственной жизненной энергией. Таким образом в действительности это является не странным, но возможным.

Поэтому мантра – самое важное средство для того, чтобы овладеть энергией, стать её хозяином, привести её в порядок. Мы произносим мантру, используя своё дыхание, наше дыхание связано с нашей жизненной энергией, посредством своей энергии мы можем повлиять, привести в порядок cвои пять элементов. Наши пять элементов также обладают одним и тем же принципом, находятся в том же самом состоянии, что и энергия пяти элементов нашего измерения. Именно поэтому мы можем многое сделать посредством мантры.

Эту разновидность мантр обычно называют риг­наг, «мантра семейства». Эта категория не обязательно связана с учениями Будды Шакьямуни, существуют тысячи и тысячи мантр из Индии, других источников, они не обязательно на санск­рите, большая часть мантр бонпо – на языке Шан-Шуна, царства, расположенного на востоке Тибета. Также существуют сотни мантр, языка которых мы не знаем, и другие, смысл которых мы не понимаем. Например, я могу объяснить смысл мантры очищения, а вы можете его понять. Существует также много мантр, смысл которых мы не можем узнать, но в этой раз­новидности мантр важен не смысл, а звук. Сначала мы получаем передачу звука, мы воспроизво­дим этот звук в точном соответствии с передачей, и реализуем действие мантры, которое является главной целью мантры.

Также существуют мантры, которые называются суннаг (zung ngag). Сун (zung) означает то, что мы помним, или то, что мы можем найти в своей памяти. Тем или другим способом мы можем обрести эту возможность или способность. Способ, посредством которого мантра появляется или передаётся, также называется сун (zung). В частности, мы находим большое количество мантр этой разновидности в сутрах.

Также, (что касается мантр, содержащихся в) сутрах Махаяны, некоторые из них произнесены Буддой, некоторые – бодхисаттвами, а другие исходят из предметов. Напри­мер, когда Будда находился в каком-то месте и учил, он увидел большой чортен (тиб. mchod rten, санскр. stupa), на вершине которого сияла мантра и производила звук: проявление мудрости реализованного существа, свя­занное с элементами, объектами, полностью зависит от обстоятельств. В некоторых обстоятельст­вах мы нуждаемся в нём.

Если в некоторых местах, где происходят бедствия, которые не удаётся пре­одолеть, в этот момент проявляется мудрость Будды посредством звука или знаков, это – суннаг. Но это не означает, что только Будда Шакьямуни проявляется таким образом. Когда-то Будда Шакьямуни объяснил это. В какое-то время, в какой-то области, Будда дал мантру, источ­ник которой восходит ко многим прошедшим кальпам. Когда случалось бедствие, которого боя­лись люди, в это время возникал звук, появлялась мантра, и устраняла проблему. Иногда мантра появляется из звука барабана. Существует множество мантр этой разновидности, которые мы используем для различных целей, есть два или три тома, содержащих эти мантры. Вот такая разновидность мантр.

В Тантре существуют другие многочисленные мантры, такие как мантра Калачакры, его прояв­ление объединяется со звуком, этот звук называется «звук природы существования». Эта разно­видность мантры, звука, очень важна для объединения с проявлением. Когда мы преображаемся в божество, необходимо реализовать его, чтобы это стало конкретным. С этой целью мы используем мантру, мы начитываем её. Сначала мы преображаемся в Калачакру или Авалокитешвару и когда мы находимся в присутствии этого проявления, мы начитываем мантру: это означает придание силы нашему проявлению, его реализация. Мы объединяем свои переживания тела, речи и ума  с этим проявлением. Это – наиболее важные мантры в Тантре.


Из учений, данных в Марсеволе (Франция) в 11-16 мая 1989 года.

Перевод с французского: Игорь Калиберда.

Намкхай Норбу Ринпоче. Сохранение Учения и сотрудничество.

Как сохранить Учение? Это – очень важно. В западном мире говорят: «А, буддийские учения распостраняются повсюду, не то что прежде. Есть много тибетских лам, которые ездят и дают учения». Это кажется чудесным. Но если вы хорошо понаблюдаете ситуацию, не останавливаясь на первом впечатлении, она окажется слегка отличной.

Вы должны знать, почему тибетские ламы ушли из Тибета. Потому что нет никакой возможности жить в Тибете как прежде. Поэтому они ездят по всему миру и дают учения. Некоторые делают всё возможное, чтобы привести к понима­нию учений и т. д. ... Другие делают то, что могут, чтобы познакомить с тибетской культурой, чтобы она не исчезла полностью.

Существует вид муравьёв, которые в конце нескольких дней своей жизни могут летать. Тогда эти муравьи летают повсюду. Но когда они начинают летать, это – нехороший знак. Однако, это выглядит очень красиво, они разлетаются повсюду. То же самое происходит с тибетскими ламами.

В течение десяти лет у нас были чудесные учителя. Но год следует за годом, они исчезают и у нас остаётся намного больше молодых лам, получивших образование в Индии. Может быть, эти ламы – также чудесны. Но я не думаю, что это – одно и то же: ламы, получившие образо­вание, практиковавшие и изучавшие многие годы в Тибете, и молодые ламы, получившие образо­вание в Индии. С другой стороны, я не знаю, сможет ли это долгое время продолжаться таким образом.

Положение людей и духовных практик, тибетских учений, можно сравнить с кем-то, поражён­ным раком. Бесполезно объяснять это, я думаю, что вы очень хорошо знаете ситуацию. Перед лицом этой ситуации, мы должны по крайней мере спасти учения, ценные знания древней тибетской культуры. Я чувствую, что действительно очень важно сделать что-то для этого.

Если культура и учение обладают истинной ценностью, чем-то конкретным, то они обладают ценностью не только для тибетцев, но для всех существ. Тогда люди должны постараться понять эту ценность и попы­таться спасти всё это. Например, существуют сотни томов учений Дзогчен, и эти книги есть только на тибетском. Только две или три маленьких книги были переведены на западные языки. Остальные – всё ещё только на тибетском. И сегодня почти повсюду есть много лам и людей, которые интересуются учением, изучают тибетский язык. Но никто не знает, сколько времени это может продлиться. Возможно даже, что через шестьдесят или семьдесят лет все тибетские книги окажутся в музее и люди будут говорить: «В Тибете существовала цивилизация. Вот, такой была письменность тибетцев». Когда люди будут ходить таким образом смотреть на это в музеи, будет слишком поздно, мы больше не сможем значительно изменить это.

Это означает, что мы должны сделать что-то, например, чтобы перевести книги на европейские языки, и чтобы люди учились как только возможно. Учение требует передачи, чего-то живого, оно не похоже на книгу, историю. Необхо­димо, чтобы мы делали что-то, чтобы оно могло продолжаться для будущих поколений. Может быть, мы ещё проживём сорок, пятьдесят, шестьдесят лет и тогда мы станем частью истории: «Всё это было». Если мы оставим что-то полезное, оно послужит будущим поколениям.

В особен­ности, что касается Учения, если мы действительно считаем, что оно обладает ценностью, мы должны спасти его и сделать так, чтобы оно сохранилось тем или другим способом. По этой причине крайне важно, чтобы все практикующие сотрудничали между собой и люди чувствовали себя ответственными за это. Иначе никто не будет этим интересоваться.
... ...

У нас есть много практикующих Дзогчен в мире. Если все будут сотрудничать, это может стать очень мощным. Когда собирается много капель, образуется океан. Таким образом мы действительно можем сделать многое. У нас есть много мест Дзогчен-общины, рассеянных по миру.

Дзогчен-община не сводится к группе людей, которых мы называем: Дзогчен-община. Дзог­чен-община основывается на учении Дзогчен. Всем людям, которые заинтересованы в учении Дзогчен, необходимо сотрудничать. Дзогчен-общиной повсюду является именно такой способ действий и поддержания сотрудничества.

Есть большая разница между центрами и Дзогчен-общи­нами. Это – не вопрос терминологии, можно называть Дзогчен-общину центром, это ничего не меняет. Но что касается центров, это – заинтересованные люди, которые открывают центры. Затем они организуют лекции и живут таким образом. С другой стороны, многие центры организованы по глубоко укоренившемуся бюрократическому способу. По­всюду в мире в Дзогчен-общине существует автономия, нет ничего похожего на это. Мы нуждаемся только в том, чтобы поддерживать сотрудничество между общинами. Для того, чтобы сотрудничать, мы распо­лагаем газетами, информационными бюллетенями.

Главное и самое важное, чем мы располагаем, – это Учение. Это – всё. Таким образом все люди, которые заинтересованы в учениях Дзогчен, состав­ляют часть Дзогчен-общины. Дзогчен-община никоим образом не является закрытой группой, организацией, которая объединяет нескольких человек. Я думаю, что также очень важно, чтобы люди это понимали.

Иногда некоторые говорят: «Мы – очень свободны, у нас нет программы, мы являемся чем-то противоположным организации». Дзогчен-община не заинтересована в том, чтобы создавать организацию подобную другим, но это не означает также, что мы ничего не де­лаем и живём как некая разновидность хиппи.

Мы знаем, что впереди – будущее, мы знаем, где мы находимся, – в обществе. У нас есть общество с его ограничениями, как мы могли бы жить, ничего не делая? Если вы где-то спите ночью, вы должны по крайней мере позаботиться о постели. Если вы что-то едите, вам необходимо это приготовить. Таким образом, это не означает, что мы ничего не делаем, мы должны что-то делать. Но мы делаем это, обладая чувством того, что несём за это ответственность. Мы делаем что-то, потому что для этого есть причина. Мы это знаем и при­нимаем за это ответственность. Если вы это знаете, всё становится делать легче. Множество проблем или конфликтов исчезают.

Некоторые говорят: «О, в нашем центре, в нашей традиции, мы – очень открыты». В учении Дзогчен, в Дзогчен-общине, нет ничего, что необхо­димо открывать или закрывать. Если вы думаете обратное, вы подобны другим практикующим. Также все заинтересованные практикующие являются частью семьи. Если мы начинаем ограничивать самих себя, мы развиваем напряжения. Если отсутствуют напряжения или проблемы, мы не будем соперничать, бороться друг с другом. Прежде всего необходимо открыться, это - главное. И мы не будем спорить с другими, говоря им: «Вы должны открыться». Это действительно является главным, самым важным в том, что касается установления сотрудни­чества. Если между практикующими отсутствует сотрудничество, они не могут сотрудничать с другими.

Именно так говорил Конфуций в Китае. Самым главным является следующее: прежде всего вы должны пребывать в мире со своей семьёй. Если в вашей семье царит мир, мир сможет царить и в вашей области. Если в вашей об­ласти царит мир, мир сможет царить и в вашей стране, среди вашего народа. Тогда вы также смо­жете обрести мир во всём мире. Это – очень красивые, очень хорошие слова. Но я не знаю, как они их применяют. Вот сущность того, что я хотел сказать: сотрудничество крайне важно, вы должны привлекать всех.


Из учений, данных в Марсеволе (Франция) в 11-16 мая 1989 года.

Перевод с французского: Игорь Калиберда.

Намкхай Норбу Ринпоче. Сущность Атийоги. Зеркало Дзогчена.

Учение Дзогчен является учением, связанным глав­ным образом с уровнем ума, это - ещё более прямой способ обрести знание. Обычно мы говорим об учении состояния ума Самантабхадры.

В традиции Нинмапа истинное учение Дзогчен называ­ется Атийога. Существует различие между Ануйогой, конечная цель которой называется Дзогчен, и Дзогченом самоосвобождения. В пути самоосвобождения основа, путь и плод, реализация, изначально всё является Дзогченом. На языке Уддияны это называется Атийога. Ати означает «изначальный», изначальное постижение или изначальная природа. Мы называем это также путём самоосвобождения. Путь самоосвобождения не является ни путём преображения, ни путём отре­чения. Поэтому необходимо знать, что означает самоосвобождение.

Обычно у нас есть представ­ление о добре и зле; все свои понятия о добре и зле и всё своё двойственное видение мы считаем своим относительным состоянием или нечистым видением. В Тантре мы говорим, что преобра­жаем нечистое видение в чистое. Таким образом у нас уже есть представление о двух видениях. Это означает, что нечто является неприемлемым. Нечистое видение – это сансара, а сансара не­пригодна для того, чтобы находиться в состоянии созерцания: по этой причине мы её преобра­жаем.

Но в Дзогчене мы говорим: Кунтусанпо (тиб. kun tu bzang po; санскр. Samantabhadra). “Кун ту” (kun tu) означает “все различные обстоятельства”, а “санпо” (bzang po) – хорошие. Почему? Что означает “хорошие”? Это не имеет никакого отношения к представлениям двойственного видения о хорошем и плохом, но когда мы находимся в состоянии созерцания, состоянии Дзогчен, не существует ничего ложного, плохого, того, что мы должны отвергнуть, от чего мы должны отречься, или же что мы должны преобразить. В созерцании нет ничего, что не имело бы ценности. Таков принцип, который называют “санпо”, хороший.

Это также является состоянием Дзогчен. Мы можем понять его, используя пример зеркала. Когда мы смотрим в зеркало, то можем видеть собственное отражение и также отражение предметов, которые находятся перед зеркалом. В этот момент, когда вы считаете, что заняты тем, что смотрите в зеркало, вы являетесь личностью-субъектом, а зеркало – объектом, и вы думаете так: “Я смотрю, есть отражение”. Это – наше состояние двойственного видения. В этом случае у вас всегда есть представления о хорошем и плохом. Даже если вы знаете, что отражение в зеркале – нереально, вы всё равно думаете, что отражаемый объект является чем-то конкретным для вас. Поэтому ваше понимание того факта, что отражение в зеркале – нереально, является только интеллектуальным пониманием. В любом случае, у вас всегда есть привязанность, напряжения, проблемы, концепции и т. д., и это – наше обычное состояние.

Но если мы обладаем знанием нашего истинного состояния, которое называют Атийогой, благодаря этому постижению мы сами становимся природой зеркала: мы не смотрим в зеркало, но являемся зеркалом. Если мы являемся зеркалом, всё, что в нём отражается, хорошее или плохое, составляет часть нашей способности. То, что мы называем зеркалом, обладает способностью или потенциальностью отражать различные вещи, иначе оно не было бы зеркалом. Поэтому, если мы являемся зеркалом, если мы находимся в состоянии зеркала, мы обладаем этой способностью и проявляем отражения.

Все аспекты нашего существования, тело, речь, ум, мысли, замешательство, страсти, всё это похоже на отражения, является частью отражений. Таким образом, если мы действительно находимся в состоянии зеркала, все эти явления не вызывают никаких трудностей, потому что отражения никогда не могут обусловить природу зеркала и зеркало никогда не имеет никаких проблем с отражениями. Зеркало не спрашивает себя, хорошее это отражение или плохое, оно обладает способностью его проявлять и это – всё.

Поэтому, если мы действительно находимся в состоянии зеркала, это означает, что мы обладаем знанием этой природы, в которой нет ничего плохого. Именно это мы называем самоосвобождением: мы можем самопроизвольно освобождать все явления в этой природе, которая принадлежит нам.


Из наставлений, данных во время ритрита в Марсеволе, Франция, в мае 1989 г.

Перевод с французского: Игорь Калиберда.

Намкхай Норбу Ринпоче. Об отношениях между людьми, воспитании детей и возникающих проблемах.

У нас есть нечистое видение и, по­скольку это – нечистое видение, множество людей создают проблемы. Обстановка также может влиять, но это – не главная проблема. Главной проблемой является наша привязанность.

Когда мы привязываемся, то создаём напряжения и тогда возникает множество проблем, одними из которых являются проблемы между двумя людьми. Например, говорят: «Теперь мы связаны обещанием, мы решили пожениться, мы любим друг друга и т. д.». В этот момент они чувствуют себя очень счастливыми и всё идёт хорошо. И даже если, например, девушка ударит парня, он чувствует себя очень счастливым и у него возникает какое-то ощущение. Также они хотят сидеть на одном стуле. Я видел много таких вещей.

Иногда я приглашал студентов или людей, которые любили друг друга. Они хотели сидеть не на двух стульях, а на одном. Иногда тяжесть была слишком велика и стул ломался. Когда они шли в туалет, они хотели идти туда вместе. Они действительно чувство­вали, что очень любят друг друга и что они очень связаны. Затем они просили меня: «Пожалуй­ста, проведите брачный ритуал для нас». Я отвечал: «В этом нет необходимости. Самое главное – чтобы вы сотрудничали и чтобы ваши отношения продолжались». Но они говорили: «О нет, нам нужен ритуал». Тогда я отвечал: « О кей, проведём ритуал» и я старался выполнить какой-то ритуал, а затем, спустя два или три года, они говорили: «Теперь мы хотим разойтись». И прибав­ляли: «С самого начала наши точки зрения были разными и нам очень трудно оставаться вместе». У них даже не было желания спать в одной кровати, потому что, как только они соприкасались, это создавало проблемы. Такова наша действительная природа.

Если мы знаем, каково наше состоя­ние, мы можем открыть и то, каким образом мы обусловлены страстями. Практикующий также должен проявлять осознанность в отношениях между людьми. Проявлять осознанность также означает не быть ослеплёнными страстями. Не существует постоянства; однажды вы решаете, что с вас хватит, и всё изменяете.

Если между двумя людьми существует настоящее сотрудничество, им нужно уделять внимание не только тому, что они – молоды и имеют приятную внешность, но также обладать этим представлением о сотрудничестве и думать: «Однажды мы постареем». Если ещё будучи молодыми, вы  уже считаете друг друга старыми,  тогда действительно присутствует этот принцип сотрудничества и ваша практика страсти  становится второстепенной, а принцип сотруд­ничества выходит на первое место. Именно так два человека должны жить вместе.

Это не озна­чает, что учения Дзогчен говорят, что вы должны только сидеть в созерцании. Практика Дзогчен касается всей нашей жизни. Вы должны знать, каким образом вести себя в отношениях между существами. Также нужно знать, что однажды у вас появится ребёнок. Как вы будете его воспиты­вать? Какое образование вы ему дадите и т. д.? И если появится этот ребёнок, вы несёте ответ­ственность за него до тех пор, пока он не сможет нести ответственность за самого себя. Именно это называется осознанностью в Дзогчен. Действительно очень важно знать все эти обстоятель­ства.

Недостаточно придти в храм и оставаться несколько минут в какой-либо позе, а как только вы  выходите, всё опять становится сансарой. Говорят, что сансара должна быть объединена с пониманием учения. Это означает, что существует нечто, что необходимо выполнять конкретным образом.

Когда я встретил своего учителя Чанчуб Дордже в первый раз, я был очень удивлён, потому что я провёл большую часть своего времени в монастыре и в школе, и в нашей школе были только монахи и это не имело ничего общего с обычной жизнью в деревне. Например, когда я видел девушку, я боялся и стыдился, потому что я всегда жил в монастыре, но когда я приехал туда, где жил мой учитель Чанчуб Дордже, всё изменилось.

Всё время я видел множество людей, которые приходили попросить советов или лекарств и, в частности, я видел многих людей, кото­рые просили советов по поводу отношений между мужчинами и женщинами. У них было много проблем и мой учитель Чанчуб Дордже давал им советы о том, каким образом вести себя в этих отношениях. Это очень меня удивляло, но я сам также понял позднее, что это действительно тесно связано с учениями.

Учения касаются жизни в нашем состоянии и того, как продолжать в этом состоянии. Это также необходимо знать. Например, у многих из  нас есть дети. Как они должны жить? Как мы должны их воспитывать? Если у вас есть точное представление о Дзогчен, то суще­ствует метод воспитания. Вы не смогли бы найти книгу, которая называется «Воспитание детей в соответствии с учениями Дзогчен». Может быть, вы можете написать её, развить это, но это – не главное. Главным является знание.

Например, родившись, дети являются совершенно свободными. У них нет никаких представлений об ограничениях общества. Это – не так уж плохо, потому что больше соответствует нашей истинной природе. Но спустя несколько дней они должны проникнуться ограничениями своих родителей. Почему? Потому что вместе со своими родите­лями, во всех своих измерениях, мы живём в ограниченном мире. Например, если вы выпрыгнете из окна, вы умрёте, и родители знают, что дети не должны прыгать из окна и если это случится, возникнут проблемы. Это – ограничение.

Существует чрезвычайно много ограничений и понем­ногу дети учатся их узнавать. Сначала их воспитывают родители, затем, когда они идут в школу, там они получают другое воспитание, затем в лицее, в университете и т. д., и они узнают всё больше и больше ограничений. В конце концов они получают много воспитания и живут в замке ограничений, и если вы действительно хотите воспитывать детей, вы должны понимать, что такое ограничения.

Это не означает, что, когда вы дадите им понять, что такое ограничения, они престу­пят их, потому что в то же время вы должны сообщить им, почему необходимо ограничивать себя и таким образом они станут ответственными за самих себя. Не нужно воспитывать детей, чтобы они зависели от вас.

Все родители делают лучшее, на что способны. Но обычно дети думают, что родители несут ответственность. Поэтому если вы умеете привести детей к пониманию того, что они ответственны за самих себя, они могут по-настоящему включиться в общество и совершить многое, и когда вы приведёте их к пониманию того, что они должны нести ответственность за самих себя, вы также приведёте их к пониманию того, что такое ограничения. Когда они обретут это понимание, у них будет меньше напряжений и это является учением. А также это является практикой.

Если мы воспитываем детей таким образом, я думаю, что позднее они более легко найдут возможность работать и приносить пользу обществу. Это – пример очень важного момента в нашей жизни, способа применения нашего присутствия.


Из наставлений, данных во время ритрита в Марсеволе, Франция, в мае 1989 г.

Перевод с французского: Игорь Калиберда.

Намкхай Норбу Ринпоче. Способность в учении Дзогчен.

Для учителя, подобного Будде Шакьямуни, который наставлял, обладая бесконечной мудростью и знанием, единственный возможный способ передачи этого знания живым существам заключался во вхождении в измерение этих существ. Поскольку он знал обстоятельства и способности этих людей, он не мог принять решение обучать произвольным способом.

У нас есть чрезвычайно многочисленные методы и различные учения, почему? Потому что у нас есть множество обстоятельств и различных способностей. Учение Дзогчен опирается на эту логику: чтобы получить прямое учение, необходимо также обладать соответствующей способностью.

Люди часто говорят: “Учение Дзогчен предназначено для тех, кто обладает наивысшей способностью.” Но мы должны хорошо понимать, что означает способность. Некоторые думают, что высокая способность тождественна окончательной реализации. Дзогчен также является путём достижения реализации. Именно поэтому мы его изучаем и применяем. Реализованные существа более не нуждаются в пути. Если мы нуждаемся в пути, это означает, что мы не реализованы. Тогда мы следуем пути учения Дзогчен. Способность, о которой мы говорим, не является способностью реализованного существа.

Необходимо рассматривать способность очень конкретным образом. Прежде всего, если существует учитель, распостраняющий учение Дзогчен, необходимо ваше участие для того, чтобы слушать, изучать и применять учение. ... Это – первая из ваших способностей. Если нет никакого участия с вашей стороны, если вы не проявляли желания следовать этому учению, применять его, с вами ничего не может произойти, даже если учитель в совершенстве знает ценность учения, и также знает, что это учение является очень полезным для всех, даже если он обладает великим состраданием, он ничего не может сделать, если люди не участвуют, не принимают ответственность. Он не может бегать за людьми, особенно в учении Дзогчен, где говорится: “не следует обусловливать людей”. Это означает, что люди должны проявить своё участие. Это является способностью номер один, которой вы должы обладать. Если вы изучаете, если вы следуете учению, это означает, что вы обладаете этой способностью.

Иногда отсутствует способность к общению: я пытаюсь передать вам что-то, я делаю всё, что могу, но, например, вы не понимаете мой язык. Для меня наиболее простой язык, это – тибетский, а не английский, и когда мы изучаем  иностранный язык, мы не владеем им столь же хорошо, как родным языком. Для меня также это является небольшим препятствием, мешающим общению. У меня есть точные представления о том, каким образом общаться с вами, войти в ваше измерение, но иногда я не могу объяснить совершенным образом то, что я думаю. Точно так же, у вас есть та же проблема.

Для вас это было бы ещё более сложным, если бы ваш учитель учил на тибетском! Вы можете встретить чудесного учителя, который передаёт наставления, практика, йогина, или реализованное существо. Вы можете подумать, что на горе Кайлаш или на Эвересте живёт чудесный учитель; вы едете туда, встречаетесь с ним и чувствуете какие-то вибрации, и может быть, после того, как вы их почувствовали, вы уезжаете обратно. Вы не смогли сделать что-то важное с этим учителем.

У меня самого был такой опыт, когда я был совсем маленьким. В восточном Тибете, недалеко от меня, жил великий махасиддха. Сначала он был не махасиддхой, а просто практикующим. Через несколько лет он стал подобен сумасшедшему. Он был превосходным учеником очень великого учителя. Он жил в маленьком уединённом доме и однажды он полностью его разрушил, также как и статуи, которые находились в нём. У него было много книг на тибетском, которые он разбросал по ветру (тибетские книги легко разбросать!). Затем он исчез на несколько лет, никто не знал, где он был. Приблизительно тремя годами позднее его обнаружили охотники.

Он жил на вершине горы, чрезвычайно холодной горы. Здесь он построил маленький дом из камня, не настоящий дом, а скорее конуру. В нём было три окна, глядящие в трёх направлениях и дверь, чтобы войти в него. Но в него нельзя было нормально войти, в него можно было войти только по-собачьи. Здесь не было ничего, чтобы закрыть окна или дверь: они всегда были открыты. С трудом можно было вынести полчаса на вершине этой горы, где непрерывно дул ветер и было ужасно холодно. Он провёл многие годы наверху, никто не знал, как он мог выжить, что он мог есть или пить. Именно по этой причине люди говорили, что он был великим махасиддхой и, позднее, многие учителя отовсюду приходили посетить его.

Однажды я отправился нанести ему визит в сопровождении одного из моих дядей. Весь день мы карабкались на эту гору, и вечером мы достигли вершины. Когда мы прибыли, он говорил в полном одиночестве. Когда он заметил наше присутствие, то притворился спящим. У него было также две или три собаки и люди говорили, что когда он приходил в гнев, собаки становились страшными. Но у нас не было проблем с собаками. Мы приблизились к окнам, он нас увидел и принялся говорить. Он говорил непрерывно, без остановки, но мы не понимали ни единого слова из его речи! И, однако, он был тибетцем! Кроме того, диалект этой области – не особенно трудный.

Мы смотрели и слушали, ничего другого не оставалось делать. Наконец, через четверть часа он показал пальцем место и сказал нам : “Идите туда!” По крайней мере, так нам показалось. В конце концов мой дядя сказал, что мы должны туда идти, потому что он велел нам идти. Мы не знали зачем, но мы пошли туда. Это было очень далеко и мы пришли на другую гору. Возле этой горы простирался густой лес. Когда мы прибыли, то услышали, что  кто-то кричит. Мы поспешили и увидели охотника, упавшего со скалы, который сломал ногу и не мог идти. Мы помогли ему, кто-то отправился к дому этого охотника. Мой дядя и я вернулись к махасиддхе, который имел довольный вид; он сказал только: “Якпо”, что означает “хорошо” по-тибетски.

Затем он вновь принялся говорить в течение приблизительно десяти минут, и единственное, что я смог понять, это: “Существует том, книга...” и “... посреди горы”. Это – единственные слова, которые я смог понять, всё остальное было невразумительно. Наконец, он сказал: “Лучше, чтобы вы теперь ушли”. Мы находились здесь для того, чтобы получить учение или что-то другое, но после краткого момента молчания, он повторил снова: “Лучше, чтобы вы теперь ушли”. У него был несколько раздражённый вид и я сказал: “Сейчас нам лучше уйти”. Я попросил своего дядю отправляться и мы ушли. Мы не смогли сделать ничего значительного с этим махасиддхой.

Если не существует возможности общения, это – нелегко, вот почему мы говорим, что отсутствует способность. Иногда у нас есть такая проблема, но если мы обладаем возможностью общаться, говорить, делать что-то для обучения, тогда в действительности мы не должны думать, что у нас отсутствует способность.

Многие среди вас, я уверен в этом, ездили в Индию или в Непал. Например, в Непале, в Боднатхе, существует великий чортен и все находящиеся там тибетцы обходят вокруг этого чортена день за днём. И если кто-то даёт посвящение, или что-то подобное, все собираются там. Если кто-то ставит им что-то на голову, или даёт им немного воды, они удовлетворяются и уходят. Это означает, что у них отсутствует способность. Может быть, они обладают верой в учение, но у них отсутствует способность. Нелегко достичь реализации, только получая благословения или посвящения.

Посвящение в тантре предоставляет возможность практиковать. Как, например, передача мантры, которая даёт возможность произвести её действие, также как что-то вроде ознакомления для того, чтобы знать каким образом заниматься преображением. Если кто-то знакомит вас с путём, это предполагает, что вы следуете этому пути, что вы применяете его, и тогда вы сможете достичь реализации. Это не означает, что вы получили что-то вроде подарка для реализации.

Поэтому, когда люди не обладают способностью, они становятся очень пассивными. Они всегда думают, что получают что-то. Особенно когда люди говорят: “О! Есть фантастический учитель или наставник, или просветлённое существо”. Тогда они идут встретиться с ним для того, чтобы получить реализацию. Но вы не можете получить реализацию, вы должны изучать и заниматься практикой.

Среди наставников очень трудно найти кого-то подобного Будде Шакьямуни. Будда Шакьямуни – это просветлённое существо, мы говорим также: “всеведущее”. Это означает, что он знал все страдания всех живых существ. Также он обладает бесконечным состраданием. Он знает проблемы и обладает способностью бесконечной мудрости. Тогда почему Будда не сотворил чудо для того, чтобы мгновенно привести к просветлению всех существ? Будда сказал: “Я даю вам путь, реализация зависит от вас”. Это означает, что мы должны изучать и применять. И это относится также ко всем учениям.


Из наставлений, данных во время ритрита в Марсеволе, Франция, в мае 1989 г.

Перевод с французского: Игорь Калиберда.

Намкхай Норбу Ринпоче. Махайога и Ануйога. Постепенное и непостепенное преображение.

В методе преображения также существуют две системы. Мы не употребляем термины «постепен­ная» и «непостепенная», но традиция Нинмапа говорит о Махайоге и Ануйоге. «Маха» означает «великая», полная йога: так как в Махамудре или Ануттаратантре мы упражняемся в полном преображении всего. «Ану» в общем означает «более высокое», то есть, нечто высшее, и также мы используем это слово для обозначения божеств; например, когда мы классифицируем различ­ные виды существ, класс божеств, дэва, называется «ану», потому что они обладают высшими способностями и качествами, физическими качествами и также способностью ясности: вот почему мы называем их «ану». Таким же образом в Тантре Ануйога означает высший метод.

Но мы нико­гда не говорим  «непостепенный метод», потому что постепенные и непостепенные методы – это методы, используемые в учении сутр; кроме того, методы Тантры не являются в действительности постепенными. Но, в некотором смысле, вы можете понять, каким образом способ вхождения в преображение может быть постепенным или непостепенным. В школе Нинмапа у нас есть эти два различных метода преображения.

Школа Нинмапа является наиболее древней традицией в Тибете. Вы не найдёте эту систему Ануйоги в традициях Кагьюпа, Гелугпа или Сакьяпа и т. д.  В общем, повсеместно распостранённой в Тибете системой Тантры является Ануттаратантра, постепенное преображение. Постепенное преображение означает, например, что вы начинаете преображение с пустоты, пространства, это представляет состояние шуньяты в сутрах. Даже если вы не обладаете действительным, конкретным знанием этого присутствия, вы представляете, что всё пусто и нере­ально, подобно пустому пространству. Например, в Йогатантре также используют мантры, чтобы способствовать проявлению присутствия этого состояния шуньяты. Существует мантра: «Ом свабхава шуддха сарва свабхава шуддхо ня хам», которая означает: все вещи, все явления обнару­живают пустоту. И таким образом, постепенно вы выстраиваете в уме своё проявление.

Например, в этом пустом пространстве проявляются элементы,  такие как воздух. Мы можем представлять также буквы, слоги элементов и посредством этих букв и слогов, проявляется сила элементов. Потому что в истинном смысле буквы представляют звуки и поэтому, когда вы видите букву, вы немедленно получаете информацию о звуке, соответствующем букве. Звук является основой лю­бого проявления. Когда мы объясняем свою потенциальность, мы говорим о звуке, свете и лучах. Посредством звука проявляется свет. По этим причинам у нас сначала идут буквы. Из букв прояв­ляется свет и элементы и свет представляют различные цвета с различными функциями, такими как пять элементов. Затем проявляется наше измерение, нечто подобное мандале.

Истинный смысл мандалы проявляется начиная с того момента, когда мы реализуем это преображение, эту передачу. Способ проявления всех вещей в нашем измерении, это и есть мандала.

Затем сущест­вуют коренные слоги особых проявлений. Например, в методе преображения у нас есть пять дхьяни-будд. Эти пяти дхьяни-будд являются особыми проявлениями, обладающими своими цветами, действиями и т. д.  Большая часть проявлений коренных слогов связаны с семействами. У нас есть ОМ ХУМ ТРАМ ХРИ А, это – главные коренные слоги пяти семейств. Таким образом, используя эти коренные слоги, мы представляем эти буквы и звуки и проявляемся в образе бо­жеств, например, Калачакры или какого-либо другого. И кроме того, у нас есть некоторые функ­ции и качества, такие как пять элементов, пять страстей и т. д. Все различная деятельность нашей энергии  проявляются в форме различных божеств.

Когда существует персонифицированное про­явление, у нас возникает более точное представление о действии. Сначала оно проявилось именно так и мы применяем его таким же образом. Итак, это означает, что мы продвигаемся постепенно, шаг за шагом.

Также существуют объяснения способа визуализации проявления. В традиции Ануттаратантры мы читаем весь метод преображения и в то же время постепенно представляем и выстраиваем. Например, мы говорим: «Теперь я преображаюсь в Калачакру», говорим каков наш цвет, сколько у нас рук и ног и какие разнообразные предметы мы держим в каждой руке и что эти предметы олицетворяют и какие виды украшений мы носим. Мы произносим всё это и в то же время так упражняемся в визуализации, пункт за пунктом. Именно это мы называем стадией по­рождения. Особенно в отцовской тантре уделяют много времени этим практикам, которые озна­чают в действительности, что мы работаем с своей ясностью. В конце, когда мы выстроили всё это проявление полностью, у нас есть не только представление, но мы объединили все аспекты своего существования и своё измерение с этим проявлением.

И кроме того, у нас есть представление, что где-то существует нечистое видение. Наше нечистое видение преобразилось в чистое видение. И затем, сверх того, когда мы объединились со всеми аспектами своего существования, своей дея­тельностью, своей энергией и т. д. посредством силы мантры, это означает, что это проявление становится чем-то конкретным, связанным с  нашей жизнью. И мы объединяем его с состоянием созерцания. Созерцание означает, что мы более не занимаемся работой думания, суждения, по­строения чего-то; мы просто пребываем в этой ясности и всё объединяется с этой ясностью и этим присутствием. Тогда мы говорим, что это – Махамудра. Вот каким образом мы практикуем посте­пенное преображение. Эту систему обычно называют Ануттаратантра или высшая тантра.

В традиции Нинмапа у нас есть Ануйога. Эта система была введена Гуру Падмасамбхавой и позднее некоторые из его учеников, особенно тот, которого звали Нуб Сангье Йеше, путешество­вали в страну, именуемую Труша (возможно, в настоящее время Труша является частью Совет­ского Союза, мы не знаем точно, где она находится). В своё время это место находилось очень близко от Оддияны и здесь была очень развита практика Тантры, особенно этот непостепенный метод, который называется Ануйога. И этот ученик Гуру Падмасамбхавы вместе с другим перево­дчиком,  ... ... (?), перевели тексты с языка Труша на тибетский.

Существует множество томов, принадлежащих к этой тантре. Эта передача широко распостранена в традиции Нинмапа, также как практика Шитро, мирных и гневных проявлений, более широко известных из «Тибетской книги мёртвых». Эта практика Шитро также является методом этой непостепенной системы. Не­которые из этих методов также распостранились у последователей Кагью в недавнее время. В любом случае эти методы называются Ануйога.

Когда мы выполняем эти практики, мы не вы­страиваем преображение последовательно, но в этой традиции преображение проявляется мгновенно. Например, также существует множество разнообразных объяснений для того, чтобы знать, на что похоже проявление, но мы не используем это описание, читая его, размышляя и выстраивая что-то. Оно предназначено просто для того, чтобы дать представление о внешности проявления. Мы можем также обрести это представление, рассматривая танку, изображение. И когда у вас есть точное представление о цвете, форме и т. д., вы сами порождаете себя как проявление. И вы объе­диняете своё существование, свою энергию, все явления с этим проявлением. Поэтому образ дей­ствий является очень похожим на Ануттаратантру, но способ порождения проявления – отличен. Изначально воззрение этой системы на индивидуума и его потенциальность является отличным от воззрения Ануттаратантры.

Ануттаратантра считает, что каждый обладает потенциальностью проявления. Это означает, что наша потенциальность подобна семени. Например, если у нас есть семя цветка, мы должны поса­дить это семя в землю, поливать его водой и заботиться о нём и позднее оно проявится, что-то пробьётся, вырастет, разовьётся. Таково воззрение Ануттаратантры. По этой причине они счи­тают, что очень важно выстраивать наше преображение постепенно. Особенно в отцовской тантре считается очень важным выстроить это проявление и затем мы реализуем его, что означает, что то, что мы представили, становится чем-то реальным.

Но в Ануйоге, непостепенном преображении, воззрение заключается в том, что мы изначально обладаем способностью проявления. Это не означает, что у нас есть форма, цвет, что-то уже созданное, но это подобно силе зеркала: мы обла­даем способностью проявлять все отражения, нет необходимости что-то выстраивать. Например, каковы бы ни были обстоятельства, если человек стоит перед зеркалом, в зеркале немедленно появляется человек, нет необходимости создавать человека в зеркале. Такова потенциальность, которую мы узнаём.

Таким образом, наиболее важно обладать передачей и методом для того, чтобы породить это преображение. Нет необходимости выстраивать, но мы должны обладать этим присутствием. Мы принимаем преображение как оно есть, таким, какое оно есть, когда мы прояв­ляемся, а не то, чтобы мы выстраивали и создавали что-то новое. По этой причине мы изучаем и получаем передачу и мгновенно мы порождаем преображение.

Поэтому, когда мы выполняем медитацию в соответствии с системой постепенного преображения Ануттаратантры, это очень отличается от Ануйоги, непостепенного преображения. Если вы следуете Ануттаратантре, вас просят постараться визуализировать что-то, как-будто вы видите нечто конкретное, цвет, форму и т. д. и для этого вы последовательно выстраиваете. Если вам не удаётся видеть цвета или у вас нет точного представления о проявлении, тогда вы стараетесь развивать это: вы рассматриваете ри­сунки или изображения или цвет и т. д., вы запоминаете их и затем стараетесь перенести в своё мышление. И таким образом вы работаете очень интенсивно, потому что считается, что это — важно.

Но в Ануйоге, непостепенном преображении, мы не считаем, что слишком важно очень точно видеть цвета и формы. Если вы обладаете точным видением цветов и всех предметов, это – очень хорошо, но более важно – обладать этим присутствием и испытывать это ощущение. Ко­нечно, по меньшей мере у вас должно быть представление.

Например, если вы говорите, что пре­ображаетесь в Ваджрапани, у вас должно быть представление о том, на что похож Ваджрапани: гневное проявление синего цвета с украшениями. Достаточно посмотреть танку. Когда вы смот­рите на изображение и затем закрывете глаза, вы не можете точно вспомнить каждую деталь, но у вас есть представление. В Ануйоге этого достаточно. Более важным является обладание ощущением этого присутствия и объединение всей вашей энергии, всех ваших ощущений и чувств с этим проявлением.

Когда вы преображаетесь и объединяете всё своё существование с этим проявлением, мы называем эту окончательную цель Ануйоги не Махамудрой, а Дзогченом. Почему мы называем её Дзогченом, а не Махамудрой? Потому что мы исходим из представления, что изначально в нашей потенциальности совершенны все явления; ничего не нужно создавать. Именно наша истинная природа, наше подлинное состояние, является тем, что проявляется.

Это – другая система тантрического преображения и вы должны знать её отличительные черты, потому что мы используем эту разновидность преображения в практике Дзогчена.

Вот какие существуют учения Тантры и в особенности метод для преображения всего нашего бытия в Махамудру или Дзогчен. Этот метод главным образом связан с нашей энергией, а передача преображения изна­чально исходит из ясности, из проявления энергии.

Даже если мы считаем, что учение Калачакры было передано Буддой Шакьямуни, это означает, что Будда Шакьямуни преобразился, проявился в форме Калачакры и таким образом вошёл в контакт, дал передачу. Это не означает, что Будда Шакьямуни, не преобразившись, лично обучал Калачакре. Итак, это – учение, связанное не с материальным уровнем, а с энергией. Вы можете учесть также, например, что Будда Шакьямуни – монах и по этой причине он обучал правилам Винайи. А Калачакра  является проявлением в союзе яб-юм, путём переживания, главным методом которого является ощущение. Поэтому, как Будда, монах, мог бы проявиться в форме яб-юм, если бы это происходило на физическом уровне? Таким образом вы можете понять различие между физическим уровнем и преображением.


Из учений, данных в Марсеволе (Франция) в 11-16 мая 1989 года.

Перевод с французского: Игорь Калиберда.

Рэпа Дордже Одсэр. Буддизм, Ислам и видимость.

30. 08. 2010

В этом посте я намерен обратиться к тревожным реакциям в отношении исламского культурного центра, который планируют построить рядом с местом расположения Мирового Торгового Центра. Гнев и «исламофобия», которые возникли из-за плана постройки центра, являются прямым вызовом идеалам, которые теоретически Америка как нация представляет. То, что некоторые нью-йоркцы участвуют в протестах и проявлениях нетерпимости, выглядит провинциальным и скучным, принимая во внимание тот факт, что они живут в международном городе, который является домом для людей из стран всего мира, в свою очередь представляющих и практикующих обширный спектр разнообразных мировых вер. Нет нужды говорить о том, что эти напряжённые реакции, по-видимому, основываются на страхе различия или страхе неизвестного.

Несмотря на мои собственные чувства относительно этой проблемы, я подумал, что это — удачное время для того, чтобы поделиться изображением, которое я сфотографировал на выставке индийского суфийского искусства под названием «Свет Суфиев: Мистические Искусства Ислама» (Light of the Sufis: The Mystical Arts of Islam), которая проходила в Бруклинском Музее Искусств (Brooklyn Museum of Art) с июня по сентябрь 2009 года.

Картинка изображает трёх суфиев-нищих и одного буддийского йогина (практикующего то, что, как я предполагаю, является йогой стадии завершения Ваджраяны, основываясь на его асане и использовании им пояса для медитации). Хотя выставка предоставила мало информации относительно сюжета изображения, в тот момент, когда я увидел дородного йогина, я уверился, что здесь случилось некоторого рода межрелигиозное взаимодействие.

Я привёз это изображение с собой в Индию для того, чтобы показать его Гьялцаб Ринпоче, поскольку он страстно интересовался историей, особенно относящейся к взаимодействию буддизма и ислама. Согласно большей части источников Ваджраяна (тантрический буддизм) появилась где-то в долине Сват (Swat valley) в северном Пакистане или вблизи неё. Другие части Пакистана, Афганистан и северная Центральная Азия в значительной степени фигурируют как области развития и распостранения тантрического буддизма. Многие великие буддийские учителя бывали в этом регионе, обычно его называют Уддияной. Эти знаменитые личности включают махасиддхов Тилопу и Камбалу, а в более близком к нам времени Оргьен Ринчен Пал (1230-1309), который принёс в Тибет уникальную систему медитации, основанную на Калачакра-тантре. Также о Падмасамбхаве (Гуру Ринпоче) говорится, что он родился где-то в долине Сват, в той же самой долине, которая в прошлом году увидела ужасное разорение в связи с войной в Афганистане.

Статуя бодхисаттвы из Афганистана

В ответ на фотографию изображения, которую я принёс, Гьялцаб Ринпоче рассказал мне историю буддийского учителя, который был описан в историческом трактате, автором которого является Гендун Чопхел. Был однажды йогин (Ринпоче не назвал его имени), который странствовал по территории Афганистана и части того, что сейчас является Ираном, и спустя некоторое время начал учить. Согласно Ринпоче, этот чрезвычайно реализованный учитель заменил буддийские философские термины, такие как дхармакайя и природа ума, на аллах, когда он подумал об этом, как о средстве для привлечения слушателей. Воодушевлённость и глубина его учений были со временем признаны старейшим суфийским учителем, который назвал этого буддиста своим преемником. Когда старейший учитель умер, этот буддийский учитель взял на себя обучение суфийского братства, и когда он в свою очередь умер, в конечном счёте он был признан великим мусульманским святым. По-видимому, привязанность к буддийской Дхарме или исламской Дхарме не являлась проблемой для этого великого и ныне, к сожалению, относительно забытого учителя; игра видимости была средством для выражения чего-то находящегося за пределами любого особенного культурного ориентира.

Я вспоминаю историю Таранатхи и одного из его учителей по имени Буддхагуптанатха. Буддхагуптанатха (1514-1610?) был индийским буддийским йогином, который также был держателем и практиком некоторых индуистских йогических традиций. Таранатха со всей очевидностью обнаружил этот факт посреди процесса передачи серии посвящений, которые даровал Буддхагуптанатха. Эти посвящения сам Буддхагуптанатха получил от своего гуру, Шантигупты. Для Таранатхи, в особенности, была вызовом идея, что его учитель также практиковал индуизм. Почувствовав сектантскую реакцию своего ученика, Буддхагуптанатха расстроился и неожиданно покинул Тибет, не завершив передачу серии посвящений. Унизительно, что даже для учителя столь великого как Таранатха представление о том, что «чистый» буддизм смешан с индуизмом, было таким вызовом, что на некотором уровне его чувство различия победило лучшее в нём. По-видимому, как буддисты мы должны стараться позволить уйти «буддизму» в Дхарма-расслаблении в видимости так, как она приходит. Однако, возможно, это не является чем-то, что правильным буддистам следует пытаться делать? То есть, что, если мы просто позволим видимостям возникать и не будем слишком озабочены их сравнительными признаками?

Буддхагуптанатха

С точки зрения медитации я особенно очарован тем, как мы естественно впадаем обратно в привычки, основанные на понятии времени и определениях. Нам довольно удобно воспринимать мир с точки зрения отдельных и противоположных друг другу границ и понятий, и различных и противоречащих одна другой религий. Однако, когда мы действительно посмотрим, особенно на самих себя и способ, посредством которого мы взаимодействуем с вещами вокруг нас, то чувство разделённости не является столь определённым. Когда мы позволяем себе выскользнуть из динамики «меня»/«моего», «себя»/«другого», вещи смешиваются вместе таким образом, что, пожалуй, все различия становятся ненужными и, сверх того, неважными, или, по крайней мере, менее определёнными. Видимость просто есть, и не нуждается в обдумывании.

Теперь, может быть, наступило подходящее время для того, чтобы исследовать, как и почему мы так сильно реагируем на вещи, которые нас беспокоят. Вещи, которые вызывают страх, часто не воспринимаются в полной мере в качестве того, чем они являются в действительности.


Источник: https://ganachakra.com/2010/08/30/buddhism-islam-and-appearance/

Перевод с английского: Игорь Калиберда.

Намкхай Норбу Ринпоче. Алмаз в камне. Три кайя в нас.

Три кайя - это нечто, относящееся к вам, а не только что-то вроде биографии. Например, каждый из нас обладает потенциальностью, подоб­ной потенциальности пробуждённого существа; просто у нас нет знания об этом. Мы не знаем этой природы. У нас нет этого понимания и мы от­влечены. А когда мы изучаем и получаем передачу учений, это означает, что мы пробуждаемся.

В учениях часто используется слово "неведение". "Неведение" не означает, что мы не умеем читать, писать, и что мы не получили образо­вания. Это означает, что мы не знаем своей истинной природы. Мы не знаем, что мы действительно обладаем этой потенциальностью. Например, если кто-то хочет что-то сделать, то просит чьей-то помощи, потому что находится в бедственном положении. И не только в Дзогчен, это объясняется также в сутре Махаяны "Дэшег нинпо" (тиб. bde gshegs snying po, санскр. tathagatagarbha), "Сущность татхагат". Это означает, что каждый обладает возможностью пробуждения.

В сутрах это объясняют посредством примера. Я думаю, что этот пример, данный Майтрейей, является очень важным. В одной стране жил ста­рик, у которого не было ни дома, ни денег. Его жизнь была действи­тельно печальна. Каждый день он ходил в город, чтобы просить пищу. Когда наступала ночь, он всегда шёл спать в пещеру на склоне горы. Напротив этой горы, в другой пещере жил практикующий, реализованный человек, который обладал великой ясностью, великим знанием. Он всегда видел этого старика, который проводил свою жизнь, ходя в город про­сить пищу и возвращаясь в свою пещеру, где у него не было даже кро­вати, только камень, чтобы положить голову и спать.

Когда он умер, йогин, этот практикующий, увидел посредством своей ясности, что камень, на который он клал голову, был алмазом. У старика не было этого знания. Каждую ночь он касался своей головой этого алмаза, и касаясь его, он умер в нищете.

Таков пример, алмаз символизирует нечто драгоценное. Это - ценность, которой мы обладаем потенциально. Она не находится где-то вне нас; мы владеем ею. Но мы не знаем, не понимаем этого. И если мы не знаем об этом, мы проводим свою жизнь в нищете. Именно это мы назы­ваем неведением. У нас есть это неведение и из-за этого неведения су­ществует сансара.

Когда мы говорим о знании, о понимании, это означает, что мы обнаружили это. Мы не спим в этом состоянии неведения, мы пробуждаемся. Когда в учениях Дзогчен мы говорим об ознакомлении, это означает, что мы пробуждаемся в это состояние. Поэтому необходимо знать, что мы об­ладаем этой потенциальностью, тождественной потенциальности просвет­лённых существ.


Из наставлений, данных во время ритрита в Марсеволе, Франция, в мае 1989 г.

Перевод с французского: Игорь Калиберда.

Намкхай Норбу Ринпоче. Затворничество и объединение с обстоятельствами в Дзогчене.

В учении Дзогчен не существует системы столь длительных затворничеств (как в Тантре). Кроме того, мно­гие учителя Дзогчена говорят, что не следует долго оставаться в одном месте. Потому что, если вы остаётесь слишком долго в одном месте, вы развиваете многочисленные напряжения. Сущ­ностной момент заключается не в том, чтобы делать очень длительные затворничества. Но су­ществуют методы, для освоения которых иногда нам необходимо потратить определённое время, чтобы развить свои способности. Это может быть три месяца, четыре месяца, шесть ме­сяцев, или, также возможно, год.

Обычно затем практикующие путешествуют, идут в различные места. Это означает, что они объединяются со всеми ситуациями. И, например, когда мы делаем личные затворничества, то не думаем, что мы убегаем от нашего смятения, но подготавливаемся, чтобы обрести способ­ность объединяться. Например, если вы прыгаете в воду, чтобы поплавать, прежде чем прыгать, лучше снять одежду. Вам необходима по крайней мере небольшая подготовка и тогда вы мо­жете прыгать в воду и лучше плавать.

Таким же образом, мы выполняем затворничества, чтобы плавать в сансаре, речь не идёт о том, что мы убегаем от сансары. Если мы обладаем материальным телом, мы должны объеди­няться с обществом, со своими обстоятельствами. Даже если вы убегаете куда-то, если вы не применяете принцип объединения, у вас всегда могут быть проблемы. Например, чело­век думает: "Хорошо, я живу в городе, здесь слишком много сумятицы, я хочу пойти на гору". Однажды на горе, может быть, вы столкнётесь с другой проблемой. Или, может быть, кто-то подумает: «Я хочу уйти в монастырь, чтобы жить там». Когда вы проведёте несколько месяцев, несколько лет в монастыре, вы обнаружите, что это – другая разновидность сансары. Поэтому лучше научиться объединяться.

Если в самом деле кто-то решает поступить как, например, Миларэпа, это – нечто другое, это – возможно. В Тибете было много учителей, которые решили жить таким образом.  Например, в моей области был учитель, которого звали Дамчо Тэнпа. Он был очень хорошим практиком и всю свою жизнь прожил на горе. Он был монахом монастыря школы Сакьяпа и он рассказал мне однажды, как он ушёл из монастыря.

Когда он жил в монастыре, он не мог практиковать всегда,  необходимо было многое делать, пуджи, заниматься внутренними делами монастыря и т. д.  и однажды он решил покинуть мона­стырь, и стать практиком, живущим на горе. И он ушёл на гору, на которой он жил; у него было немного пищи и спустя несколько дней ему стало нечего есть. У него было много проблем, но он принял твёрдое решение: «Я никогда не спущусь с этой горы, даже если я должен умереть. Я хочу полностью посвятить себя практике». И он продолжал далее ещё несколько дней, и у него нача­лись видения претов, а его тело стало крайне слабым. Однажды он увидел подбегающую собаку, собака пришла из  монастыря. Он позвал собаку и та приблизилась. Он написал несколько слов на бумаге: «Дамчо Тэнпа умирает от голода на этой горе» и привязал это письмо на шею собаке. Тогда собака вернулась в монастырь. И монахи увидели, что к шее собаки было что-то привязано. Они взяли письмо, прочитали и поняли, что Дамчо Тэнпа находится на этой горе. Тогда несколько человек принесли ему немного цампы. Это – тибетская пища. Затем, постепенно, у людей появи­лась привычка приносить ему пищу. И он сказал, что впоследствии он больше никогда не имел проблем с едой. Но спустя несколько лет он стал очень знаменит. Все приходили туда, делали подношения, и т. д., он отдавал все полученные подношения своим ученикам, которые жили в месте, ставшем чем-то вроде маленького монастыря. Вот такая история.

Существует высказывание Будды, которое гласит: «Очень трудно найти кость практикующего, посвятившего себя Дхарме, который умер бы от голода, если вы найдёте такую кость, она будет обладать ценностью, большей чем ценность золота». Это означает, что когда кто-то действительно хочет практиковать, всегда находится решение. Но это решение неприемлемо для общества в целом, для обычных людей. Все люди, желающие посвятить себя практике, не могут поступить таким образом и в этом случае наиболее важным моментом является объединение. Существует много способов объединяться с учениями.

Первый из всех – стараться осознавать в повседневной жизни,  это намного более важно, чем оставаться в спокойном месте. Зачем находиться в доме на горе, если вы всегда пребываете в отвлечении. В горах, в скалах есть много животных, они живут там всё время, в покое, но они никогда не достигают реализации. Поэтому, наиболее важным моментом является осознавание и объединение, так вы делаете действительно что-то полезное. Также есть много видов  практик, которые мы можем выполнять в повседневной жизни.

Прежде всего, мы живём, постоянно дыша. Например, вы можете немного изучить как упраж­няться в дыхании и вы стараетесь правильным образом использовать дыхание и это помогает вам войти в состояние покоя. Если после этого вы делаете какую-либо практику, вы уже имеете ос­нову, и поэтому  не отвлечётесь, если вы помните как дышать, применяя, например, очень глубо­кий выдох. Например, в повседневной жизни в нашем обществе очень важно помнить о выполнении глубо­кого выдоха. Вы знаете, что, если вы прогуливаетесь по городу, всё, что можно вдохнуть, это – выхлопные газы, и не очень легко выполнять практики, используя глубокие вдохи. Но, по крайней мере, очень важно глубоко выдыхать, это – очень полезно для здоровья и также это помогает развитию покоя и уменьшению смятения.

Если вы помните как дышать, это означает, что вы присутствуете, что вы не отвлекаетесь. А если вы присутствуете, и не отвлекаетесь, вы можете выполнять многие практики. Существуют многочисленные практики, которые вы можете изучить и выполнять. Существует много практик, которые вы можете делать, также когда вы идёте.

На­пример, когда вы работаете, вы можете делать ваджрное начитывание, вы вдыхаете с ОМ, делаете лёгкую задержку с А, затем выдыхаете с ХУМ. Вы очищаете свою дурную карму посредством силы этих трёх ваджров. Также вы можете развить свою ясность. Это означает, что вы можете выполнять эту практику очень простым способом. Нет необходимости идти на гору, в пещеру, или где-то затворяться. В основном именно поэтому у нас есть много видов практик.


Из учений, данных в Марсеволе (Франция) в 11-16 мая 1989 года.

Перевод с французского: Игорь Калиберда.

Намкхай Норбу Ринпоче. Затворничество, тантрическое преображение и три коренных страсти.

Когда занимаются практикой Тантры, очень часто выполняют длительные затворничества. Например, в Европе многие ламы организуют затворничества на срок в три года и три месяца. Это кажется очень долгим, но это не долго по сравнению с затворничествами, которые проводились в Тибете, где в большей части учебных заведений, преподающих практики такого рода, проводились семилетние затворниче­ства. У практиков Тантры есть представление, что после семи лет они, может быть, достигнут реализации.

В Европе практикующие, которые уходят в трёхгодичное затворничество, думают, что после него им больше не нужно будет работать. Они избавляются от всего и уходят в затворничество. Иногда случается, что после трёх лет они всё ещё находятся в сансаре. Тогда они больше не знают, что делать. В любом случае, это – скорее стиль обучения, принадлежащий системе Тан­тры. Потому что, если вы хотите достичь реализации, в системе тантрической практики основой является преображение. Если вы занимаетесь практикой Тантры, вы должны обладать, по край­ней мере, способностью преображать свои страсти.

Например, если вы – в гневе, что вы тогда делаете? Как вы преображаете? Если вы выполняете практики Тантры, вы должны обладать этим знанием. Недостаточно говорить: «Мы можем преобразить». Необходимо, чтобы это было действенным. Даже если вы становитесь практиком Дзогчена, или Тантры, или Сутры, каким бы ни было учение, у нас всегда есть страсти. Мы очень легко приходим в гнев. Что мы делаем в этот момент? Если вы практик Тантры, что вы делаете с ним? Если вы встретите хорошего  учителя, он может дать вам точные наставления. Так вы сможете составить себе точное представление. Впрочем, нелегко встретить учителя, который действительно объяснит вам, каким образом преображать. Обычно вам дают какое-то по­священие и говорят: «Это божество – очень важно. Вы выполняете эту визуализацию, читаете эту мантру, и т. д.» Но это – не наставление.

Наставление должно было бы содержать способ обнаружения своих страстей и метод работы с ними, поскольку тантрийское учение является учением, которое работает с нашей энергией. Проявления нашей энергии связаны с нашими страстями. В частности, существуют три коренных страсти. Прежде всего неведение: неведение означает, что у нас нет ясности, и мы не знаем своей истинной природы. Обычно в нашей повседневной жизни, когда у нас преобладает эта страсть, мы находимся в неком сонливом состоянии без ясности. Мы чувствуем себя почти так, как будто не спали в течение трёх ночей. Это означает, что в действительности нам не хватает ясно­сти. Затем у нас есть гнев. У нас всегда есть много причин, чтобы его проявить. Или же, мы имеем слишком сильные привязанности. Эти три яда являются тремя корнями.

Это очень легко понять, если вы наблюдаете свои страсти, используя наставления учения Дзогчен. Когда мы спрашиваем: «Как достичь ясности?», ответ заключается в том, что в соот­ветствии с учением Дзогчен мы открываем глаза. Вы смотрите на этот объект – на что он похож. Может быть, это – очень красивый цветок. Или же, может быть, это – что-то совершенно некра­сивое. Когда вы воспринимаете эту информацию, то ограничиваете себя: вы принимаете или отвергаете. Вы принимаете, если вам это нравится. Вы отвергаете, если вам это не нравится.

Это является двумя корнями страстей, которые создают привязанность и гнев. Корнем вашего гнева является действие отвержения. Корень привязанности – это действие принятия. Посредст­вом непрерывного чередования этих двух полюсов мы пребываем в неведении. Поэтому пре­пятствия становятся всё более и более тяжкими. Итак, это – способ, посредством которого мы можем применять учение о трёх ядах в повседневной жизни.

В соответствии с Тантрой основой трёх ядов является энергия. А если это – энергия, вы не будете   считать её чем-то, не имеющим ценности, и поэтому отвергать. Но вы преобразите её. В таком случае, как вы её преображаете? Вы начинаете упражняться в методе преображения. Прежде всего вы получаете посвящение от учителя, посвящение в метод преображения, отно­сящийся к мирным, гневным или радостным формам. Например, мирная форма – это Вайрочана или Авалокитешвара. Когда вы видите облик, лицо этого проявления, вы чувствуете в себе со­стояние покоя. Таким образом вы развиваете свою ясность и преодолеваете своё неведение, своё сонливое состояние. Это означает, что вы объединили свою энергию с проявлением.

Например, если вы чувствуете гнев, это – ощущение вашей энергии. Природа гнева – огонь, жар. Если вы действительно гневаетесь, вам не нужен отопление. Вы можете нагревать свою комнату. Поэтому часто на физическом уровне вы чувствуете себя очень горячими. Тогда, в этот момент, вы проявляетесь в гневном облике. Вот как обычно мы порождаем проявление. Поэтому мы можем получить передачи гневных проявлений. Если вы применяете его, то проявляетесь как Ваджрапани и объединяете своё чувство гнева с этим проявлением. Это означает, что вы преобразились. Это – нетрудно понять. Это не означает, что вы преображаетесь в Ваджрапани, чтобы сражаться с кем-то. Если вы сражаетесь с кем-то, это означает, что вы всё ещё находитесь в нечистом видении. Когда вы преображаетесь в Ваджрапани, не существует никого, с кем вы хотели бы сражаться. Вы преображаете всё измерение в чистое гневное измерение. Та­ков метод преображения.

Также существует привязанность. И корень привязанности, это, например, - контакт между мужчиной и женщиной. Но не только он один, потому что вы можете развить привязанность к любым вещам. Например, вы любите цветы или приятные запахи. У нас может быть привязан­ность к любым вещам. Но для того, чтобы работать с корнем этой привязанности, вы можете получить передачу радостного проявления. В учении Тантры существует много радостных проявлений, таких как Калачакра, Хэваджра, Чакрасамвара. Все они являются радостными фор­мами, в которых мужское и женское проявления пребывают в соединении. Когда вы их видите, то немедленно чувствуете, что они переживают ощущение внутреннего удовольствия. Просто пребывая в этом присутствии, этом созерцании, вы можете преобразиться и войти в это состоя­ние. Это означает, что вы не подчиняетесь своим страстям, впадая в отвлечение, но остаётесь в этой ясности.

Когда вы следуете тантрийскому учению, вы получаете наставления о методе развития. Не­достаточно просто иметь об этом представление. Потому что, если у вас есть об этом простое представление, вы знаете это только интеллектуально. Так не годится. Например, если вы очень гневаетесь на кого-то и не хотите проявлять свой гнев, вы преображаетесь, скажем, в Ваджра­пани. Чтобы обладать этой способностью как чем-то конкретным, вы должны длительное время упражняться. Именно по этой причине необходимо практиковать и совершать длительные за­творничества.

Когда вы провели долгое время в затворничестве, практикуя метод преображе­ния, вы объединяете своё существование с этим проявлением. Тогда это становится чем-то кон­кретным. Это является истинной целью длительных затворничеств. Когда люди, достигшие реа­лизации, выходят из своих затворничеств, они могут преображать все страсти. Это означает, что они достигли какой-то реализации. Если они не могут преображать, мы только говорим о них: «Они выполнили трёхлетнее или семилетнее затворничество».


Из учений, данных в Марсеволе (Франция) в 11-16 мая 1989 года.

Перевод с французского: Игорь Калиберда.